Я собирался сесть на свое место, но зачем-то, сам не знаю зачем, подошел поближе к этим троим и стал слушать.
Одна из мумий говорила:
— Не, ну вылитый он…
— Ага, прямо копия, особенно вот тут… — ответил Джулиан и дотронулся пальцами до щек и глаз на маске Дарта Сидиуса.
— Нет, он знаешь на что похож? — не унималась мумия. — На те головы, что индейцы отрубали у врагов, а потом сушили. Ты их видел? Не отличить!
— А я думаю, он похож на орка.
— Точно!
— Если бы у меня была такая рожа, — сказал Джулиан со смешком, — клянусь, я бы и ночью натягивал на нее капюшон.
— Я много об этом думал, — ответила вторая мумия очень серьезно, — и если бы я так выглядел, то я бы себя прикончил.
— Хорош врать-то.
— Да нет, правда, — настаивала мумия. — Даже представить себе не могу, как это — каждый день глядеть в зеркало и видеть такое. Жуть! И все на тебя пялятся.
— Тогда чего ты с ним все время возишься? — спросил Дарт Сидиус.
— Не знаю. В начале года Попкинс просил меня за ним присмотреть, и, наверное, он велел всем учителям сажать нас рядом. — Мумия пожала плечами.
Конечно, я узнал этот жест. Узнал голос. Я хотел в ту же секунду выбежать из класса. Но я будто к полу прирос, стоял и слушал. А Джек Тот продолжал:
— И потом, он же всегда за мной таскается. Что мне остается?
— Да просто скажи ему, чтоб отвязался, и все, — хмыкнул Джулиан.
Не знаю, что ответил Джек, — я выскочил из класса, и никто так и не понял, что я там был. Я мчался по лестнице, лицо у меня горело. Я потел под маской и накидкой. Я расплакался. И никак не мог остановиться. Слезы лились у меня из глаз, я почти ничего не видел, но через маску не мог их вытереть. Я искал какую-нибудь щель, в которую можно забиться. Дыру, куда можно провалиться, — маленькую черную дыру, которая бы меня поглотила.
Крысеныш. Урод. Монстр. Фредди Крюгер. Пугало. Рыло. Ящер. Мутант. Вот как меня называют. Я играл на разных детских площадках, и я знаю, что дети бывают злыми. Знаю, знаю, знаю.
В конце концов я оказался в туалете на втором этаже. Кроме меня в туалете никого не было, потому что начался первый урок и все сидели в классах. Я закрыл дверь в кабинку, снял маску и просто плакал не знаю сколько времени. Потом я пошел к медсестре и сказал, что у меня болит живот. И даже не соврал, потому что я чувствовал себя так, словно мне врезали ногой в этот самый живот. Медсестра Молли позвонила маме и уложила меня на кушетку. Мама примчалась через пятнадцать минут.
