В шестидесятых "дикий" берег со стороны железнодорожной станции был окаймлен широкой полосой рогоза. По тростниковым зарослям можно было плавать на лодке. А в затоне у сторожки лесника хорошо было ставить кружки. Щуки было полно, и брала она жадно. Без рыбы возвращались редко. Хотя я больше любил ловить сорожку. Часа в три утра отгребали с отцом от своего берега и плыли к противоположному. Туман бывал густой как молоко, тишина первозданная, только плеск воды да скрип уключин. Озеро широкое, едешь, едешь, а конца все нет.
У кромки камыша остановимся, прикормки чуток бросим, и… боже праведный, какой был клев! Сорожка в ладонь величиной. Можно было и крупнее ловить, но это прикармливать с вечера надо, грузы в лодку тащить, чтобы на глубине остановиться. Нет. У кромки камыша удобнее. И рыба клюет так, что обо всем забываешь. Правда, только ранним утром. Солнце встанет – клев кончится. Оно и хорошо. Куда столько рыбы, и так бидон целый наловили…
Нет, приезжие все же на Яльчике были и тогда. Правда, встречались редко. Я только одну женщину помню. Пожилая москвичка. Отец был немного знаком с ней, кажется, она занималась биологией, доктор наук. Жила где-то на "диком" берегу вблизи сторожки лесника, ездила на просмоленной черной остроносой лодке и ловила на "дорожку" щук. Проезжая мимо, поздоровавшись с нами, всегда показывала свою добычу – огромных щучин. Мы таких здоровых не ловили. Всегда одна, в черной одежде, на черной лодке… Отец прозвал ее "мадам Вонг", была такая женщина-пират, грабившая мореходов от Персидского залива до Шанхая.
– Вовка, смотри, наша мадам Вонг опять щуку тащит. Просто бандитский промысел…
Давно нет моего отца. И "мадам Вонг", наверное, тоже нет, она уже тогда была пожилой дамой. Жизнь проходит незаметно, мы не успеваем иногда оценить то, что имели, и поблагодарить судьбу за наши земные радости. Мы меняемся, становимся рассудительнее, пытаемся учить жизни других, мотивируя это многолетним опытом. Предостерегаем от ошибок. Это закономерно. Только не надо быть навязчивым и нудным. Загляните в закрома своей памяти: так ли правильно вы жили, как пытаетесь советовать жить другим? Если вы жалеете о сумасбродствах молодости, если все то, что было, вас не устраивает, начните заново. Если получится, конечно…
В середине семидесятых человечество благополучно пережило садовый бум. Расширялись старые и возникали новые садоводческие товарищества. Желание иметь разрешенные шесть соток "своей" земли не давало покоя многим нашим соотечественникам, подвигало их на трудовые подвиги, родственные поднятию целинных земель. Готовых, разработанных участков в продаже было катастрофически мало. Стоили они примерно от 1000 до 1500 рублей, по тем временам – большие деньги, поэтому люди приобретали землю в садовых товариществах и начинали строиться. Кирпич, пиломатериалы, гвозди и другие скобяные товары были в то время относительно недороги, этим отчасти тоже обуславливался неуемный строительный зуд новоиспеченных латифундистов.
