Шпанистый был двор, впрочем, как и все соседние. "Пионеров" и "стукачей" не любили. Публика была разная. Порой дети начальников и интеллигентов хорошими манерами не отличались, а, напротив, становились заводилами в неприглядных делишках, бывало, попадали на скамью подсудимых и получали реальные сроки. Всякое бывало. Все новые и новые дома принимали жильцов. Ребятни во дворах с каждым годом становилось больше. Дворами дружили. Дворами дрались. Забавное это было зрелище, когда орды вооруженных деревянными мечами и палками "воинов", нападали на представителей соседних территорий. Иногда "набеги" кончались победами, иногда обороняющиеся переходили в контратаки и с позором прогоняли нападавших. Начинала войну, как правило, мелкотня, потом "впрягались" подростки постарше. В конце подсчитывали синяки и шишки, хвастались своими подвигами и оправдывали потери. Особых травм не было, поэтому милиция в дворовые разборки, как правило, не встревала, если они заканчивались без разбитых окон и членовредительства.
Девочки в те времена были добропорядочны. Они играли в "классы", рисуя на асфальте клетки, в “дочки-матери”, тискали своих кукол, заплетали бантики и в мальчишеские дела не лезли. Они были благонамеренны и чисты. Потому что в мире всегда должно быть равновесие. И если есть хулиганистые мальчишки, значит, на радость родителям должны быть умные, послушные девочки.
Баня на улице Комсомольской в те времена была местом значимым. Разливное пиво рядом продавали. К тому же тут вы могли помыться и постричься, под "полубокс", например, или под "полечку". Электрических машинок еще не было, стригли ручными. Они, даже если мастер был искушенным брадобреем, все равно время от времени защипывали волосы, отчего посетители в лучшем случае кривили лица. Стрижка такая стоила где-то 25-30 копеек. Желающих постричься наголо могли "оболванить" всего за 10 копеек. В вестибюле бани пахло вениками, лимонадом и тройным одеколоном. Автомат, распыляющий одеколон, висел на стене в коридоре, и каждый мог освежиться, опустив в прорезь монетку. Веники продавали прямо в кассе по семь копеек за штуку. А помывка стоила 16 копеек. Можно было недорого взять полотенце и простыню, но желающих было мало. Полотенца в баню приносили свои, а в чужие простыни заворачиваться как-то не принято было, брезговали. Хотя позже, спустя лет десять, уже в семидесятых, банные простыни стали весьма востребованными.
