– Ну что ж, – откликнулась Изабель. – Тогда мне придется поставить одну из тех песен «Раш» с десятиминутным ударным соло. Я не хотела, но ты меня вынуждаешь.
– Ладно, – кивнула Морган. – Обещаю, Селин я поставлю один раз. Я просто по нему скучаю, вот и все.
Изабель промолчала. Она редко говорила, если речь заходила о Марке – его имя всегда заставляло ее поджать губы и отвернуться.
Селин Дион продолжала петь, Морган водила босыми ступнями по крыльцу, напевая. Когда музыка стихла, Морган протянула бутылку, и Изабель, подавшись вперед, звякнула об нее своей. Это у них заключалось перемирие.
Если ни у кого из них не было планов, они могли просидеть так всю ночь. Когда становилось совсем поздно, им было уже лень вставать и переключать музыку, так что они позволяли одному диску звучать до конца. Изабель всегда подпевала: она знала слова абсолютно всех песен.
Меня поражало, сколько у них тем для разговора. С той секунды, как они встречались, возникал бесконечный поток смеха, сарказма и комментариев, словно их соединяла пружина, которая то растягивалась, то сжималась с каждым высказанным предложением.
Их разговоры, как и музыка, могли длиться вечность.
Мира увлекалась астрологией. Каждое утро она начинала с внимательного чтения гороскопа, а потом делала свои предсказания на день.
– Ты только послушай! – воскликнула она, пока я размазывала обезжиренный мягкий сыр по бейглу. К тому времени она осилила уже половину миски сладких хлопьев, тонущих в цельном молоке, – завтрак, который поверг бы мою маму в ужас. – Сегодня Луна в пятом доме. Вам предстоит испытание, но сохраняйте спокойствие: расслабьтесь, и вы обнаружите, что у вас всегда есть пространство для маневра. Фокус на энергию, терпение, веру. Влияние Козерога.
– Хмм, – традиционно отреагировала я.
– Наверное, будет интересный день, – размышляла она, отправляя в рот очередную горку хлопьев. – Надо будет пораньше закончить с делами.
В результате, когда я шла на работу, Мира ехала рядом со мной, медленно крутя педали своего велосипеда. На ней были лосины, огромная рубашка в «огурцах» и фиолетовые кеды, волосы убраны под кепку. И, конечно, на носу сидели очки Терминатора.
Она всегда делала вид, что не замечает взглядов окружающих, пропускала мимо ушей смешки и редкие автомобильные гудки. Но ничего: моего стыда с лихвой хватало на двоих.
Когда мы добрались до заправки, располагавшейся прямо напротив ресторана, Мира повернула к колонкам и со скрипом остановилась. Она помахала стоящему за прилавком Рону, который улыбнулся и вернулся к своей газете.
