Наш торпедный катер стоял замаскированный на Тендровской косе. По боевой тревоге мы сбросили маскировку, и вышли из залива.
На море штиль... В ясном небе барражируют два ''Мессершмидта'' на высоте 1-1,5 километра. На небе ни облачка...
Боцман постоянно держит на прицеле фашистские самолёты, но командир катера, лейтенант Оноприенко приказал огонь по самолётам не открывать, пока они нас не атакуют.
Бомбардировщики пошли на новый круг, после нанесения бомбового удара по буксиру ''СП-8''... Он стал тонуть...
Нам приказали снять с него команду и пассажиров... Я держу в руках приготовленные коробки с лентами для пулемёта... Экипаж в напряжении... Моторы ревут ровно... Наш катер, стремительно набрав скорость, проносится мимо Лобаза... Там установлены два счетверённых пулемёта ''Максим''... Они ведут огонь по самолётам, хотя безуспешно... Но мы всё - равно чувствуем поддержку товарищей...
Обогнув косу, наш катер, за какие - то семь минут оказался у буксира, лежащего на борту... Подошли со стороны киля.
Я соскочил на покрытый толстым слоем ракушки борт, и стал помогать перебираться на катер матросам и командирам. Их было всего восемь человек. Большинство в регланах! За считанные секунды все были на борту катера. Двое из них ранены...
Лишь один человек остался стоять на борту буксира неподвижно.
Возмущённый такой нерасторопностью этого человека, я бросился к нему...
Поражённый увиденным я на миг замер... Он стоял на борту тонущего буксира и держал обеими руками руку, торчащую из иллюминатора...
Тут я услышал команду лейтенанта Оноприенко: ''Колесников! Немедленно на борт!''
Нетерпеливость командира понятна. Стоя у буксира, мы лакомая добыча для самолётов, на ходу - то катер почти неуязвим.
Что делать?
Я прыгаю на катер, сгребаю ладонью смазку с торпеды и вновь на буксир... Став на колени, заглянул в иллюминатор... Увидел лицо и расширенные глаза обречённого матроса, жадно ловящего ртом воздух... Он не кричал и не стонал.
Я быстро смазал ему плечи густой смазкой, и крикнул, чтобы он подал вторую руку... Когда обе руки были у нас, мы со всей силы рванули за них...
Делая рывок, я закрыл глаза и отвернул голову в сторону. Всякое может случиться...
Когда мои руки были высоко подняты над головой, вместе с рукой обречённого, я открыл глаза.
Рослый матрос, с лицом самого счастливого человека на всём земном шаре, стоял перед нами с ободранной кожей на плечах и спине, местами сочилась кровь...
