Последними жертвами Сумеречного портного стали те три девочки, которых обнаружил лесник, скончавшийся от сердечного приступа. К этому времени дело Портного забрал Следственный комитет. Но после этих трёх жертв, Портной внезапно перестал убивать. Следственный комитет ждал почти шесть месяцев, а затем закрыл дело, как «глухарь». Дети больше пропадали, повешенных на дереве девочек в зеленых платьях больше не находили.
Сумеречный портной по необъяснимой причине исчез.
Но ещё около года люди жили в страхе за своих маленьких дочерей, и продолжали с опасливым подозрением следить за всеми прохожими. Однако убийства по-прежнему не происходили, и люди постепенно начали забывать буйствовавший среди них панический страх за своих детей. За последующих три года, в сумме четыре, Сумеречный портной словно впал в спячку. В этакий летаргический сон…
И вот Сумеречный портной пойман… Спустя четыре года, после последнего убийства. Кто бы мог подумать.
Тягостные раздумья Корнилова прервал нарастающий звук голосов из здания суда. Стас лениво обернулся, со сдержанным ожиданием уставился на монументальные металлические двери.
Шум голосов усиливался и приближался.
Наконец, двери суда распахнулись. Толпившиеся неподалеку журналисты подбежали к ступеням здания суда. Засверкали вспышки фотоаппаратов. Все приготовили диктофоны, микрофоны, камеры и блокноты. Голодные взгляды репортеров прилипли к небольшой процессии людей, выходящих из суда.
В центре полицейского конвоя Стас увидел его. Портного. Сильвестра Гольшанского. Среднего роста, стремительно седеющий мужчина с хищным, недобрым и чуть ехидным взглядом. Его серые с зеленоватым оттенком глаза без интереса скользнули по Стасу, и переместились на группу журналистов.
Стас усмехнулся, задумчиво глядя в след прошедшему серийному убийце.
От Сумеречного портного он ожидал другого. Загадочной улыбки, издевательского подмигивания, оскорбления, угроз, глумливой и злой усмешки… Но только не равнодушия.
— Господин Гольшанский! — воскликнул один из журналистов. — Как вы прокомментируете результат судебного заседания?!
— Господин Гольшанский, что заставило вас признать вину?!
— Сильвестр, пару слов для газеты «Русский кореспондент»!
— Назад! Все, назад! — полицейские, сопровождающие Гольшанского к автомобилю, начали теснить журналистов прочь от осужденного убийцы.
Стас стоял на ступенях лестницы, и угрюмым, тяжелым взглядом буквально высверливал спину Сильвестра.
