— Ох, какие коровы! Это мерсийская порода, рыжие. У нас таких нету. Ведро за дойку, не меньше. А вон овечки, так уже и стричь бы можно. Чего хозяин тупит?
Подбежавшая собачонка звонко облаяла белого ослика, и Константе пришлось усесться покрепче. Юрий на животных почти не смотрел. Его взгляд был прикован к надвигающейся городской стене. Правду сказать, посмотреть было на что. За непременным рвом, заполненным неожиданно чистой водой Немайн, на широком основании, возвышалась исполинская кладка: блоки в рост человека, к третьему-пятому ряду мельчающие до размеров всего только ведра.
— Константа?
— А?
— Почему камни стены грубые, как будто их выгрызали. А швы, напротив, гладенькие, как стекло. Неужели тем же инструментом, что швы, нельзя было нарезать сами камни?
— Ой. Откуда мне знать. Я что, каменщик? Госпожа, вы не знаете?
Зафира, которая в прошлое посещение Бомона интересовалась совершенно иными вещами, только фыркнула, не желая открывать рот на вонючем лугу.
Юрий повторил вопрос воротной страже.
— Ну ты и серость. Деревня! — хохотнул квадратный мужик в шлеме-горшке и чешуйчатой броне, застегнутой поясом из массивных, квадратных же, пластин. — Вон, марионетки на углу. Спроси легенду о бомонских стенах и огненной плети. Просветись.
Стражник потрогал сумки древком короткого копья. Цокая языком, чуть не водя носом по ремням, рассмотрел рубины на сбруе жеребца.
И уж взял с “деревенщины”, как положено: по серебрянному с головы, да с каждой ноги по медяку. И тут уже посчитали с осликами.
— Хотя по такой сбруе, можно с вас и побольше взять. Но, именем города Бомон, вам льгота.
— За что? — подозрительно спросила Константа.
— За глупость, — снизошел громила. — Уж нашу-то легенду всякий знает.
Отъехав от ворот, Юрий почесал затылок:
— Знать бы еще, где эти марионетки. А то важная легенда. По незнанию…
— Ой, да ерунда это все! — скривилась Зафира. — Простонародные побрехушки, фу!
— Зачем вообще ты про эти камни заговорил? Не мог до гильдии потерпеть, дурень? — проворчала Константа.
— Откуда я знал, что тут вообще есть эта гильдия. Вы же не сказали!
— А ты не спрашивал!
Пререкаясь, путешественники влились в густую толпу, вместе с которой двинулись по улице. Дома слева и справа высились каменные, на взгляд Константы и Зафиры, весьма красивые. Хотя и не такие красивые, как в Парадизе, где обитали сливки Бомонского общества. Юрий смотрел на дома с непонятным выражением лица. Константа ехидно спросила:
