- А ну пошли!
Он стремительно шагнул в темень, за ним - Гриневич, несколько помешкав, я. На ходу уже я снял из-за спины автомат и накинул его на плечо поверх палатки. Пилипенко остался с ротой.
Быстрым шагом втроем мы шли по середине дороги. Широкий косогор полого спускался вниз, растекаясь в размытых колеях, бежала вода. Чем дальше мы отходили от роты, тем тревожнее становилось на душе, ощущение одиночества все плотнее охватывало нас в этом ветряном поле. Я уже подумал, что надо бы остановиться, что совершенно нелепо так рисковать командирами, как навстречу из сумерек как-то бесшумно и неожиданно появился боец в густо облепленном снегом бушлате. Мы узнали в нем автоматчика Щапу. Кажется, он бежал из дозора и от усталости едва переводил дыхание.
Ананьев остановился.
- Ну?
- Немцы, товарищ старший лейтенант!
- Новость! Где Ванин?
- Там, - густо дыша паром, Щапа показал в темень. - Наблюдает. Немцы за лощинкой на бугре копают.
- Что копают?
- А черт их знает. Оборону, видно.
- На бугре?
- Ну да.
- А село далеко?
- Какое село?
- Ну это, как его...
- Рудаки, – подсказал Гриневич.
- Нет, села не видели. Вот тут под горой речка. Но не очень чтоб. Перейти можно. А дальше бугор, а на бугре копают, - негромко говорил Щапа, заметно шепелявя оттого, что спереди у него не хватало одного зуба.
Мы поглядели в ветреную темень, послушали. Всюду было тихо - ни стрельбы, ни ракет, лишь по мокрым палаткам мелко стучал дождь да рядом слышалось шумное дыхание Щапы. Тогда Ананьев откуда-то из-под накидки вытащил карту.
- А ну заслони.
Присев на корточки спиной к лощине, он натянул на себя полы накидки. К нему склонился Гриневич. Поверх их голов я накинул еще полу своей палатки, и Ананьев блеснул там слабым светом фонарика. Сверху в щелку возле плеча ротного мне видны были их руки и уголок трофейной карты, отпечатанной по немецкому обычаю одной чёрной краской. Пыхтя от неловкости, командир роты начал разбираться в ее запутанных знаках:
- Кажись, тут дорога? Ага?
- Какая дорога! Это горизонталь. - глуховато поправил его замполит. – Вот, смотрите - Рудаки. А дальше на склоне должна быть дорога. Вот она.
- Да? А это что? Ну-ка прочти. А то язык сломаешь...
- Это река. Река Светлица - так, кажется. До нее мы еще не дошли.
- Так. Значат, мы вроде тут, да?
- Вроде так. Холмик, дорога. Ну, а мы приблизительно вот тут.
Ананьев повел светлым пятаком фонарика дальше, большим пальцем разгладил складку бумаги.
