Я чувствовала, как мои губы превращаются в тонкую, неодобрительную линию. Это должно выглядеть ужасно, словно я осуждающая учительница, судящая его за то, что меня не касается. Но я не могла просто притвориться, что это не волновало меня.
— По крайней мере, лизать чьи-то глазные яблоки — унизительно, — сказала я.
Он моргнул, но выражение его лица не изменилось. Спустя мгновение он встал и вышел в коридор. Я смотрела ему вслед, гадая, действительно ли он будет вести себя так, словно я не сказала ни слова.
Я проследила за ним на кухню.
Наконец, он повернулся и посмотрел на меня. Он доставал что-то из бара.
— Если мы собираемся говорить об этом, я сделаю себе выпить. Что хочешь? Мартини с лимоном?
Я скривилась.
— Не это я заказывала в баре.
— Но это твой любимый напиток, — это не был вопрос. Он отвлекся на заполнение шейкера льдом. — Но, по какой-то причине, ты не часто себя балуешь. Возможно, ты думаешь, что это сильно по-девчачьи, или слишком экстравагантно, или слишком сладко, или очень калорийно. Черт знает.
В моей груди появился узел разочарования. Не такое направление должен был принять наш разговор.
— Хорошо, Шерлок Холмс. Ладно. Да, я буду мартини с лимоном. Не то чтобы ты мне давал какой-то выбор.
Я села за кухонный остров.
— Это было меню, — объяснил он, подходя ко мне со стаканом. — Специальное меню коктейлей в баре. Ты смотрела на него и все время держала палец возле «Диетический мартини с лимоном». — Он сделал глоток своего джека с колой. — Не то чтобы тебе нужны диетические напитки, заметь.
— Я буду пить, что хочу, спасибо, — я посмотрела на него. — Вижу, ты сам любишь сладенькое.
— В этом нет ничего плохого, — он сел рядом, но через несколько табуретов от меня, оставляя пространство между нами. — Мы не можем все пить только текилу и стучать опрокинутым стаканом по столу.
Я должна была засмеяться.
— Думаешь, Джеймс Бонд любил шлепать женщин?
— Ох, определенно. — Он улыбнулся. — У него явно лицо мужчины, который встревает в маленькие грубые игры то там, то здесь.
— Ха, — я сжимала свои колени, защищаясь, но не понимая, почему. — Я всегда думала, что любой мужчина, уверенный в своей мужественности, не будет нуждаться в том, чтобы ударить женщину.
Выражение его лица немного смягчилось.
— Мне не нужно это, — сказал он. — Если кому и нужно, то им.
Мое сердце сжалось.
— Так значит, так ты смотришь на это, да?
Вздох разочарования покинул его губы.
— Это не то, как я смотрю на это, это правда. Неужели ты действительно думаешь, что я принуждаю кого-то заниматься чем-то, чего они не хотят? Я создаю впечатление такого парня?
