Когда другие пришли, Шахгар вышел к ним. Собрав лидеров, повел к себе в шатер. Они едва уместились там, но подобные трудности не портили великий момент переговоров, в котором решалась судьба всех орков и их детей.
Пока солнце не начало катиться к горизонту, они что-то обсуждали. Охрана бдительно следила, чтобы никто не мешал, зевак и простых орков отгоняли до тех пор, пока лидеры не стали выходить наружу и возвращаться к своим отрядам. Вскоре они ушли. Все. Шахгар все еще оставался внутри. Но спустя пару минут собрался с силами вышел к своему племени.
— Решение принято. Не сразу, но они согласились на общий дом, однако с условием, что каждый из них будет лично распоряжаться теми землями, которые будут отданы им в качестве трофея завоеванных долин.
Он говорил и сам не верил своим словам. Он сделал это? Смог договориться и разорвать цепь конфликтов да ненависти, которой была пропитана вся земля вокруг их лагеря.
Шахгар говорил все громче и громче, пока не добрался до самого главного.
— Им нужно время. Несколько месяцев, чтобы собрать остатки своих некогда больших племен по всей пустыне и привести сюда. После этого мы вернемся в долины, где и будем основывать наш новый дом.
Перед встречей с королем Горл ощущал волнение. Это было нетипичное для него чувство, потому как он все-таки орк, а король обычный человек. Вечер медленно опустился на долины и люди, работавшие в шахтах и каменоломнях, постепенно возвращались в свои дома, которые не переставала охранять стража. Все было хорошо. Королевство все сильнее подчинялось новому орочьему указу и даже те, кто еще недавно был готов бунтовать и требовать скорейшего изгнания неприятеля с их земель, вдруг осознал, что в принципе все не так уж и плохо. Да, люди больше не были полноправными хозяевами этих земель, но и жизнь для простого крестьянина не стала более тягостной, чем прежде. Удивительно, но орки делали все, чтобы простой работяга не был заинтересован в дальнейшем сопротивлении. Главной причиной этому служила правильность руководства наместников Шахгара. Ингмар свято верил в слова своего владыки и чтил те указы, которые тот оставил по уходу в пустыню. По мнению Горла, который ненавидел командира всем сердцем, с уходом-то и была самая большая загвоздка.
— Мы не должны медлить, сын, — обратился Горл к Малику. Тот стоял рядом и наблюдал за идущими домой пленными. — Они уже потеряли веру в возможность возвращения прежних времен. Но надежда еще искрит. Едва приметно… Она вот-вот потухнет! Мы должны подложить в нее поленья! Нам нужен огонь надежды, он возродит веру и тогда… — дьявольская улыбка пролегла на его губах. — Нужно срочно убедить Троя на восстание.
