Церковь расценивает жертвенность как высочайшую добродетель, смысл которой в искреннем посвящении себя другим. Это – путь Иисуса Христа, апостолов, православных святых отцов. Жертвенность, долготерпение, смирение нередко бывают связаны со страданием. С точки зрения западного менталитета добровольно обрекать себя на страдание, к тому же без острой необходимости – это патология. Некоторые западные исследователи так и называют нашу культуру – культура нравственного мазохизма, в центре которой они видят личность, действующую против собственных интересов. Так что же такое жертвенность – национальная добродетель или болезнь? В этой связи Надежда Лебедева пишет:
В истории несколько раз происходили довольно странные вещи – накануне и во время страшных бед, грозивших человечеству уничтожением, многие европейские страны, их уникальные, самобытные культуры и народы бывали спасены добровольной кровавой жертвой России. И мир, растроганный алогичностью этой жертвы, в этот момент был благодарен и полон осознания значимости и непомерной цены этой жертвы. Так, например, маршал Фош в 1914 году (когда вступление русской армии – неподготовленное и оплаченное большой кровью – спасло Францию от разгрома) признавал: «Если Франция не стерта с карты Европы, она этим прежде всего обязана России».
Мы также можем вспомнить и освобождение Европы от Наполеона. И, конечно же, фантастические жертвы, принесенные Россией ради победы над фашизмом. Иными словами, «русская патология» не раз спасала Европу. Но это не меняет дела, некий излом в русском характере отмечали не только на Западе, но и в России. Разве не об этом же писал Достоевский?
Я думаю, самая главная, самая коренная духовная потребность русского народа есть потребность страдания, всегдашнего и неутолимого, везде и во всем. …Страдальческая струя проходит через всю его историю, не от внешних только несчастий и бедствий, а бьет ключом из самого сердца народного. У русского народа даже в счастье непременно есть часть страдания, иначе счастье его для него неполно. Никогда, даже в самые торжественные минуты его истории, не имеет он гордого и торжествующего вида, а лишь умиленный до страдания вид; он воздыхает и относит славу свою к милости Господа. Страданием своим русский народ как бы наслаждается.
Жертвенность и страдание, сострадание, долготерпение и смирение – так отразились христианские идеалы в русской душе. Но это – лишь верхушка айсберга, небольшая часть того огромного влияния, которое оказало православие на становление русской культуры, национального характера, и этот разговор еще будет продолжен.
