– Но она могла бы и дальше обманывать его.
– Не могла бы. Или она возвращает деньги по его первому требованию, иначе он ее потащит в суд, а этого допустить никак нельзя, пока она не свернет дело и не скроется, или…
– …Убивает его, – продолжила Ася. – Но тогда зачем приносить деньги, если она собиралась его убить?
– А если бы ей что-то помешало? Деньги она прихватила на всякий случай. Чтобы успокоить его, усыпить бдительность и уже потом спокойно с ним расправиться.
– И в конце концов расправилась.
– У вас еще остались ко мне какие-то вопросы?
– Вы не рассказали главного. Как вы попали в дом и что вы там делали?
– Очень просто. Когда я подошел к воротам, калитка оказалась незапертой. Я просто вошел.
– И вам это не показалось подозрительным?
– Нет… И это очень странно. Я не мог на это не обратить внимания. И все же вошел.
Трунов задумался, и на какое-то время между ними воцарилось молчание. Он, словно забыв об Асе, автоматически крутил вокруг запястья браслет, а та смотрела на Трунова и отказывалась верить своим глазам. Маска вежливого и обходительного хозяина стаивала с Трунова как воск, обнажая его истинное лицо: сжатые в узкую полоску губы, прищуренный злобно-мстительный взгляд, устремленный перед собой и в прошлое одновременно, а также выступившие неожиданно на лбу капельки пота.
Что его так разозлило и в то же время испугало? За мгновение до того, как Трунов перевел взгляд на Асю, та успела отвести глаза, пытаясь сделать вид, что разглядывает свои ногти. А когда взглянула на Трунова, перед ней сидел тот же гостеприимный хозяин. И все же что-то изменилось, Ася чувствовала это кожей, видела внутренним взором.
– Я вспомнил. Подойдя к воротам, я услышал щелчок открываемого замка. Подумал, что это ваш отец мне открыл. Потому и вошел.
– Что же тут странного?
– А то, что на этот момент ваш отец уже был мертв. Я вошел в дом, обошел весь первый этаж и, не найдя его, быстро поднялся на второй. Там, в одной из комнат, обнаружил Антона с ножом в груди. Я тут же вытер ручки двери, за которые брался, и быстро вышел вон. Сел в машину и уехал. И только потом мне сказали, что на столе в кабинете, куда я вообще не заходил, а только заглянул мельком, стоял бокал с коньяком, на котором и обнаружили мои отпечатки.
– Получается, что, когда вы приехали, в доме кто-то был? Тот, кто открыл вам дверь?
– Получается, что так. Но мне это пришло в голову только сейчас.
– Но вас же спрашивали в полиции, как вы вошли в дом?
