Она пришла в себя оттого, что ее трясли. Мужской голос повторял:
— Надя! Надя! Очнитесь! Что здесь произошло?
Девушка открыла глаза и увидела мужа хозяйки. Он стоял перед ней на коленях, лицо его была растерянным. Надя посмотрела на сидящую на полу хозяйку…
— Я не знаю! Я пришла утром, а она… — Девушка всхлипнула. — Дверь была открыта, никого нету, а она сидит…
…— Давайте по порядку, — строго сказал парень в джинсах и футболке, представившийся капитаном Астаховым. — Во сколько вы пришли на работу?
— Было десять минут десятого примерно. Дверь была открыта…
— Не заперта?
— Да, не заперта. И табличка «Закрыто». Я пошла в кухню… Это на самом деле вроде ниши, дверь была приоткрыта, и горел свет.
— Там горел свет? А в зале?
— В зале не горел, посуда со столов не убрана. Я открыла дверь и увидела… — Надя невольно сглотнула, — Алевтину Андреевну, хозяйку. Больше ничего не помню. Потом смотрю, Вячеслав Иванович, это ее муж, кричит: «Что случилось?» — и трясет меня. А я вроде как не в себе, голова кружится, перед глазами круги…
— Вы работали вчера?
— Работала. Полдня, а потом отпросилась. Хозяйка пришла в час дня, а я была до четырех и ушла, у меня мама в больнице. Мы вообще-то работаем до десяти.
— Вас здесь только двое?
— Нет, есть еще Рудик… Рудольф, но он в отпуске на три дня. Официант. По субботам и воскресеньям приходит помогать тетя Паша, делает бутерброды. Хозяйка тоже обслуживает. У нас только чай и кофе, ну и к ним всякие пирожные, пряники и шоколадные конфеты. Мы их закупаем на кондитерской фабрике. И бутерброды.
— Народу много?
Надя молчала, смотрела вопросительно.
— Клиентов много?
— Когда как. В выходные и на праздники очень много. Тут хорошее место, туристы. У нас всего пять столиков, три сидячих и два стоячих. Хозяйка хотела расширяться, но нужны деньги.
— Кто был вчера?
— Вчера?
— До четырех. Кто был здесь, когда вы уходили?
— Ну как… — Надя задумалась. — Парень и девушка, старушка… обычно приходит, я уходила, она еще сидела. Возьмет одно пирожное и одно кофе и сидит часами. — В голосе ее прозвучала досада. — А! Вспомнила! Иностранец еще был какой-то ненормальный.
— Почему вы думаете, что ненормальный?
— Ну как… В шортах, ноги длинные и тонкие, а сам в бабочке! Рубашка в клетку и бабочка. И кинокамера… или даже две висят на груди, и шикарная кожаная сумка, а на голове мятая кепка. Снимал, крутился, во все углы заглядывал, трогал руками кружки — вон, на полке! — она кивнула на полку. — Выпил три кофе и еще пирожных взял. Наше фирменное, «Бонжур», с ромом, потом эклер и буше. Все показывал, что класс, выставлял большой палец и смеялся. Как маленький, честное слово!
