— Я вижу, тебе лучше, Изгой.
Я приоткрыл глаза и, морщась от яркого света, посмотрел на склонившуюся надо мной фигуру.
— Спасибо, Дидра, — пробормотал я, вновь обессилено закрывая глаза.
Она хохотнула и поправила компресс у меня на лбу. Белоснежные волосы девушки, мягкими волнами ниспадавшие на ее спину, ярко контрастировали с черной шелковой рубашкой с высоким воротом, делая ее и без того светлую кожу еще бледней. И тем сильнее бросались в глаза зеленые человеческие глаза на этом практически эльфийском лице.
— А ты крепче, чем я думала. Очнулся всего лишь через сутки после приема бесерина!
Я рассеянно кивнул, оглядывая свое временное убежище. Небольшая светлая комната с тяжелой дубовой кроватью, на которой я сейчас и лежал. Комод, несколько стульев и невысокий трехноги столик, заставленный какими-то склянками и баночками, чисто выметенный пол и свежепобеленный потолок. Вполне обычная комната. Хм…
— Где Эль?
— Не беспокойся, с твоим напарником все в порядке, он же эльф. Он очнулся пару оборотов назад и сейчас беседует с папочкой.
Теперь настал мой черед усмехаться.
— Значит, почтенный эрл Алориэль все-таки счел нас достаточно ценными, раз уж он рискнул спасти наши шкуры? Тем более, с помощью бесерина…
Дидра кивнула.
— О, да. Я позову их…
И, не удосужившись больше ничего объяснять, девушка выскочила из комнаты, оставив меня наедине с моими мыслями.
Мое предложение, обращенное к Алориэлю через его дочь там, в казематах Подземелья Ужаса, была продиктовано отчаянием, и я искренне не понимал, чем мы с Элем могли быть полезны главе гильдии воров. Насколько я слышал, этот эльф всегда предпочитал действовать без крови и только в пределах влияния своей гильдии. То есть, если в Лагарике что-то ценное меняло своего хозяина не самым честным путем, концы всегда можно было найти в гильдии Алориэля, но с убийствами он дел предпочитал не иметь. Вот я и спрашивал себя — что заставило его вытащить из петли головы двух обвиняемых в убийстве преступников? Это не говоря уже о том, что мы совершили преступление против его сородича, а значит, по их же дурацким законам чести, нанесли оскорбление всему их эльфийскому роду?
Чем больше я думал об обстоятельствах, окружавших наше спасение, тем больше и больше они начинали вонять.
От раздумий меня отвлек скрип открываемой двери. В комнату вошли трое: Алориэль, Дидра и Эль. Сородичи снабдили моего побратима самой простой эльфийской одеждой — светло зеленая рубашка, темно оливковые вельветовые бриджи, серые чулки, башмаки из мягкой кожи и коричневая кожаная куртка. А вот костюм Алориэля как всегда отличался расфранченной изысканностью, впрочем, дети леса всегда любили наряжаться. Определить сколько лет эльфу можно было только по глазам — они старели не так как люди, и морщины им не грозили. Заливавшее глаза Алориэля пламя было насыщенного синего оттенка, а значит, он был в самом расцвете сил.
