Лысый хмыкнул, переглянулся с товарищами – кроме одноглазого в углу трудился еще один мученик, настолько тщедушный, что, казалось, его сдует первым же сквозняком, – и предложил присесть.
– Я вас внимательно слушаю, – с вежливой издевкой продолжил он.
– Разве не следователи задают вопросы, а свидетели на них отвечают?
Слуги местного правосудия раздражали, в Арвиле они не такие, знакома с парочкой. Пусть мрачные, нелюдимые, зато не хамят.
– Хорошо, давайте вас допросим.
Лысый достал стопку чистой бумаги и проверил, пишет ли ручка.
Терпеливо поведала о скромном участии в ночной эпопее. По мере рассказа скептицизм следователя успел улетучиться, он уже не издевался, а пытался уточнить каждую мелочь, заставив поверить в его профессионализм.
– Зомби, говорите? – Лысый в задумчивости постукивал ручкой по бумаге. – И никаких предположений, кто бы мог его послать?
– Никаких. – Я решила умолчать о Каролине. – Грешила на убитого инкуба, но тогда ничего не сходится. Кстати, кто он?
– Приезжий, – следователь повторил уже известный факт. – Так, младший отпрыск одного из родов Нижнего мира.
А вот и сюрприз, не зря зашла. Что же делал юный инкуб столь далеко от дома?
– Простите, – не особо надеясь на ответ, поинтересовалась я, – а он не связан с родом Вар?
Рисковала, следователь мог уцепиться за фамилию, заставить раскрыть тайну договора, но лысый ограничился отрицательным ответом и моими скупыми объяснениями: мол, у меня есть знакомый среди Варов, волнуюсь.
В общей сложности я провела в комиссариате около двух часов. За это время успела возненавидеть зомби, трупы и особенно некромантов, от которых одни проблемы. Согласитесь, если бы Шон лучше следил за покойниками, ничего бы не произошло. Глупо, конечно, преподаватель некромантии не всесильный демиург, но усталости и злости требовалось найти виновного, и я его нашла.
– Благодарю, госпожа Флин, – попрощался лысый, проводив меня до двери. – Если вы понадобитесь, мы знаем, где вас искать.
Ох, не сглупила ли я, связавшись с правосудием? И Глэну влетит за сокрытие свидетеля, не особо ценного, но все же. С другой стороны, случившееся вышло за рамки безобидности, могли пострадать другие.
