«После знакомства [продолжал Голд свои показания] мы с Голишем или Голушем пошли в ресторан на Брод-стрит, где оставались до 2:30 ночи. В тот раз Голиш или Голуш сделал мне следующее предложение: я должен позвонить Эйбу Бротману, химику-технологу из Нью-Йорка, и назначить с ним встречу; я должен обсудить с ним два химических процесса и получить от него чертежи, которые должен оценить на предмет химической осуществимости процесса. Оба процесса касались фенолформальдегидных смол и карбамидоформальдегидных смол».
Он перестал писать.
— Вам это все надо?
— Конечно, — подтвердил агент, тот, что поменьше. — Вы коммунист?
— Нет, — помотал головой Гарри Голд. — А почему вы спросили?
— Просто любопытно, — сказал агент. — Можете вписать этот ответ позже. Продолжайте.
Голд писал:
«Примерно через неделю после этой встречи с Голушем или Голишем я позвонил Бротману в Нью-Йорк и назначил встречу примерно через две недели. Я впервые встретился с Бротманом в ноябре 1940 года и получил чертежи. Эта встреча состоялась вечером в Нью-Йорке в ресторане делового района».
На самом деле Голд познакомился с Бротманом лишь в 1941 году, да и тогда на переднем сиденье припаркованного седана после того, как произнес пароль, но кто знал об этом, кроме него и Бротмана?
«В течение последующих шести месяцев я приезжал в Нью-Йорк примерно раз в три недели, мы встречались с Бротманом и вместе обедали, и Бротман передавал мне новые чертежи. Я держал эти чертежи дома в Филадельфии и никогда не передавал их Голишу или Голушу. Голиш или Голуш звонил мне четыре или пять раз насчет нашей с ним встречи. Он продолжал говорить мне, что мы встретимся, но так и не назначил ни одной встречи на определенный день. В последний раз я говорил с Голишем или Голушем по телефону в мае или июне 1941 года…»
Было уже почти девять вечера, когда агенты ушли, записав адрес Гарри Голда в Филадельфии и адрес комнаты, которую он снимал, у семьи Перейра в Квинсе, но редко использовал. Через несколько минут позвонила Мириам. Голд осмотрительно сказал, что наконец-то закончил работу. Она в ответ сообщила, что у Эйба прошла голова и что они скоро заедут за Голдом.
— Как у тебя обошлось с братишками Ровер? — беззаботно осведомился Бротман по приезде.
Голд, не поднимая глаз, пробурчал, что, похоже, неплохо справился.
— О, он был чудесен! — воскликнула мисс Московиц, пытаясь перекинуть мост через пропасть невысказанной враждебности, возникшую между двумя мужчинами. — Ты бы видел его сегодня, когда пришли агенты.
