— Например, вы…
— Именно я.
— И чем же я буду обязан за вашу поддержку? Извините за прямой вопрос: сколько это стоит?
— Нисколько. Ни сейчас, ни в будущем.
— ?!..
— Я — не альтруист. Но, помогая вам, я хочу решить свою проблему. Семейную. Именно семейную, — подчеркнул Дино. — Мой старший сын Марти только что закончил Стэнфорд. Толковый парень. Я очень хотел бы, чтобы он работал в моем бизнесе. Но он — дитя Голливуда, вырос среди ваших знаменитостей, и никакое дело, кроме шоу-бизнеса, его не привлекает. Я знаю о вас все, и я вам верю, и я хочу, чтобы Марти работал с вами.
— В качестве?…
— Вице-президента «Стар Девелопмент», — сообщил мистер Гаруччи и, видя, что лицо Гарри заливает краска, поспешил добавить: — Нет никакой речи о том, чтобы ему передавать какие-то акции компании. Он просто будет работать, вместе с вами зарабатывать деньги, которые вы будете по справедливости делить. Без моего участия. Это мое слово… — И тут же Дино расхохотался. — Гарри, вам нельзая играть в покер. Рыжие по молодости лет вообще не должны играть в покер, пока у них кожа не задубеет…
Отсмеявшись, он нажал на кнопку селектора: «Марти, зайди ко мне. У меня здесь человек, с которым я хочу тебя познакомить». Через пару минут в комнату вошел красивый молодой человек, высокий и тренированный, как отец, с крупными, но не резкими чертами лица, большими синими глазами и такой же рыжий, как Гарри…
«Союз рыжих…», — мелькнуло у Гарри, и он тоже рассмеялся.
Поздно вечером в кабинете Верховного судьи Уинфри Хуберта горел свет. Судья и Джон Кальварес молча сидели у журнального столика, стараясь не смотреть друг на друга. Судья задумчиво водил указательным пальцем вдоль крючковатого носа, Кальварес покусывал дужку очков. Наконец, Хуберт приподнял со столика распечатку докладной Стивена Киршона и спросил: «Вы понимаете, Кальварес, что такое вы мне принесли?…»
— Думаю, что да, ваша честь.
— Боюсь, что нет. Если только ваш Киршон не пил при этом крюшон, — поиграл словами судья. — Давайте начистоту: если все это так, мы должны сейчас открывать новое дело, начать розыск, открыть финансирование. Дело, которое было закрыто 20 лет назад, и осужденный просидел 20 лет, и нужно принимать решение о его досрочном освобождении… И представьте, как все газеты начнут гадать, что мы тут решим… Да задержись мы с этим хотя бы на день — уже начнутся догадки. А просочится информация об открытии дела — скандал.
— И тогда докопаться до истины будет совсем трудно. У нас и так только пара тонких ниточек. Их немедленно оборвут, если станет известно о новом расследовании, — сказал Джон. — Если, действительно, был заговор…
