Энни погладила его по груди, потом накрыла одной рукой его член, а другую сунула себе между ног, зажала, дернулась, застонала.
— Если бы вы не были таким строптивым, — пропела она, — мне не пришлось бы делать это своей рукой.
Снейп подумал, что во всем есть положительные стороны. Пусть его руки обожжены, но он, по крайней мере, не обречен копаться в ее промежности. Его даже передернуло от этой мысли.
Энни чуть сжала член, провела рукой вверх и вниз, потом снова и снова. Снейп помнил ее приказ и боялся моргнуть. Пальцев у него все-таки было много, а внимание Энни было сосредоточено на том, что имелось в единственном экземпляре.
Энни тяжело дышала, стоны ее учащались. Снейп чувствовал, как крепнет его член. Почему-то он счел это добрым знаком, хотя и не хотел думать, что будет дальше, и на мгновение отвернул голову в сторону. Энни этого не заметила, зато Снейп рассмотрел что-то на столике — в банке плавало нечто продолговатое.
Он рванулся, пытаясь это разглядеть, и Энни с силой дернула его за член, так, что Снейп вскрикнул.
— Ай, Северус, не сердитесь. Но вам должно быть приятно, разве нет?
Энни была сейчас Энни. Никем другим. Энни-которая-Энни была не менее опасна, чем Энни-в-образе.
Ее надо разозлить тогда, когда она меньше всего этого ожидает.
Энни снова сжала член. Снейп всмотрелся в предмет на столике. Он был очень знакомый, но рассудок почему-то защищался и не давал опознать его.
— Больно? — спросила Энни. Это была Энни, точно. Именно Энни, и Снейп решил, что пора. — Хочешь, я помогу, а, Сев? — промурлыкала она, и её пальцы заскользили по его горлу.
Она может надавить чуть сильнее и, возможно, убить его. Нужно было ответить, потому что молчание лишь разъярит её снова. И тогда пальцем он не отделается, а еще — он опять позволит себя обыграть.
— Д-да, — простонал Снейп, и вышло почти правдоподобно.
— Ты должен был выпить Амортенцию, — прошептала Энни, наклоняясь над ним. — Но не вышло. Не переживай. У меня еще много способов.
Пахло несвежим телом. Снейпа начало подташнивать, а Энни наклонилась, сползла ниже, еще ниже, а потом Снейп почувствовал, как она вобрала в рот его член.
Он догадывался, что у Энни хватит безумия на что угодно, но мог лишь уповать даже не на то, что неуклюжий, болезненный минет в ее исполнении не отобьет у него желание быть с женщиной до конца своих дней, а на то, что Энни ему ничего не откусит. Она то и дело задевала его зубами, и зубы стискивал тогда уже Снейп, убеждая себя, что это приятно. Ему было плевать. Лишь бы выжить. Дождаться, пока Энни будет уязвима, а она должна быть уязвима.
