Снейп не хотел верить Энни, не хотел хотя бы потому, что она была ужасной. Не внешне, нет. В те минуты, когда она не пыталась причинить ему вред, Энни даже не выглядела отталкивающей. И даже не своим сумасшествием она ужасала, а скорее непредсказуемостью. Откуда-то у Снейпа всплыло воспоминание, сказанное кем-то когда-то где-то, что можно разговаривать даже с террористами, если уметь. Но с наркоманами разговаривать невозможно, их надо брать только силой, не поддаваясь на провокации и жалость.
Это были два слова из прошлой жизни: террорист и наркоман. Снейп не знал, что они значат, и тем более не понял смысла, но принял воспоминание, как оно есть, и это немного успокоило. Хорошо, но теперь ему нужно было встать. Пока Энни спит, может, удастся разведать хоть что-то, что поможет разобраться. А если он не найдет никакой информации, так, может быть, найдет хотя бы еду? А если совсем повезет, то спасется.
Однако встать было сложной задачей. В руке торчала иголка, от иголки к капельнице тянулся длинный тонкий шланг. Пальцы правой руки почти не гнулись, а благодаря плывущим перед глазами цветным пятнам схватить иголку удалось только черт знает с какого раза. Вырвав наконец иголку, Снейп, скуля, скорчился на койке. Если его не хватает даже на то, чтобы справиться с какой-то иглой, то о каком выходе из комнаты может идти речь?
Запоздалый страх пронзил его практически физической болью — с чего он взял, что Энни не заперла дверь? Нужно было встать, чтобы это проверить, но стоило приподнять голову, как шея запылала и перед глазами поплыли черные мошки. Пришлось вернуться в горизонтальное положение. Зато после того, как он освободился от капельницы, головокружение стало ослабевать.
Снейп лежал на спине, дожидаясь, пока прояснится зрение, и вслушивался. Помимо мерного щелканья маятника он не слышал ничего из того, что слышал раньше. Потом залаяла надсадным кашлем собака. Пролаялась и простужено протяжно взвыла, будто от сильной боли.
Снейпа беспокоили непослушные руки и ноги. С такими не получится встать, даже преодолевая боль, а если и получится, то он будет еще более беспомощен, чем на кровати. В какой момент изменит тело, предсказать невозможно, но что он мог сказать наверняка — он не сможет бежать, драться, выживать…
«Палочка, — осенило вдруг Снейпа. — Если я действительно волшебник, я должен найти эту палочку. Чья бы она ни была и как бы тяжело мне ни давались эти проклятые… заклинания».
