Например, наш рыцарь на пути к дракону встречает прекрасную деву и вступает с ней в интимные отношения. Дело житейское, но если утром он навсегда покидает ее замок, а к обеду мысли о ней выветрились у него из головы, да и дева тоже всем довольна и не ждет продолжения, то расписывать их секс нет смысла, каким бы он ни был упоительным. А вот если она дала ему волшебное копье, или сказала, где у дракона уязвимое место, или заколдовала, то тогда совсем другое дело. Тогда можно во всех подробностях обсмаковать эту судьбоносную встречу. Каждое предыдущее событие должно перекидывать мостик к следующему. Или такая аналогия: во время футбольного матча игроки не просто пинают мяч, а гонят его к воротам. Так и события истории должны загонять героя к его новой ипостаси, и как слаженная игра делает матч интересным, так и правильно выстроенный каскад событий заставит читателя испытывать те же чувства, что и болельщик на трибуне.
Итак, в вашей власти подвергнуть героя абсолютно любому испытанию. Хоть инопланетяне его похитят, хоть вампиры покусают, хоть мировая слава на него обрушится, хоть что.
Главное – сдвинуть его с точки равновесия.
Или поместить в чуждую среду, в том числе социальную, или помахать перед носом соблазнительной целью, или… Все, что угодно. Вы – бог. Но не «бог из машины»!
Конфликт
Тут мы подходим к конфликту, который, по единодушному мнению наставников по писательскому мастерству, является энергией истории.
Спорить с этим тезисом я не стану. Так и есть. Конфликт между человеком и природой, человеком и обществом, человеком и человеком, и внутри человека (поскольку в огромном количестве прекрасных книг герои не являются людьми, уместнее употребить тут слово индивидуум) двигает сюжет. Должна быть разность потенциалов, чтобы произошел импульс.
Когда я писала «Ухожу от тебя замуж», то был момент, когда я на целую неделю впала в жуткую прокрастинацию (скажем, один из многих подобных моментов). Никак я не могла сдвинуться с мертвой точки. Речь шла об инфантильной героине Соне, которая по моему замыслу сначала овладевала мастерством под отеческим крылом старого заведующего, а после его выхода на пенсию нашла нового прекрасного наставника в Стрельникове.
Замысел был такой, но воплотить его я не могла из-за ступора и спазма. Мучилась-мучилась, пока не перечитала несколько страниц назад, и тогда только поняла: нельзя, чтобы Соня переходила от одного доброго учителя к другому. Если они одинаковые внешне, то она (хоть инфантил, но не дура) быстро поймет их внутреннее различие. А вот если сделать старого заведующего строгим и суровым, чтобы Соня обмирала от страха при его виде, то добродушный Стрельников покажется ей просто манной небесной, и она не скоро сообразит, что он просто ловкий манипулятор.
