Его слова словно зажгли ее.
– Кадар… – прошептала она и тоже провела ладонью сверху вниз по его спине, ощутив ответную дрожь его мускулов. Она дотронулась до его ягодиц. – Далеко ли мы можем зайти, чтобы не сгореть?
Его смех напоминал обвал в горах.
– Я уже дымлюсь!
Он впился в нее пальцами. Она чувствовала, как растет его возбуждение. Оно волновало ее, физическое доказательство его желания, вызывая в ней ответную реакцию. Они по-прежнему касались друг друга губами. Они даже не поцеловались, а она уже изнемогала от желания.
– Я знаю, что нам нельзя, – прошептала Констанс. – Я все понимаю, Кадар… но, если бы было можно, что бы мы делали?
Он зажмурился. Когда он открыл глаза, они у него горели, как будто огонь, который ощущали оба, бушевал внутри его.
– Нельзя о таком спрашивать.
– Но мне хочется узнать. – Констанс перебирала пальцами его волосы. – После того как мы целовались на крыше… ты сказал, что теперь ты перестанешь гадать, каково целоваться со мной, и начнешь гадать о том, как заниматься со мной любовью. Кадар, я хочу представить то же самое. Я не могу получить тебя, но хочу иметь возможность представить, как бы все было, если бы было можно. А ты?
– Да, – вздохнул он и снова коснулся губами ее губ. – Да, – повторил он. – Я тоже хотел бы знать…
– Тогда расскажи, потому что я ничего не знаю, кроме наших поцелуев.
– Ты понимаешь, что ты со мной делаешь? Я знаю, что у тебя не… Я буду у тебя первым?
Кадар, мужчина, облаченный в царственный наряд, открытый только для нее. Констанс улыбнулась и прижалась к нему чуть теснее.
– Да, – сказала она, – и я хочу знать больше.
Ее слова, ее прикосновения, ее улыбка как будто что-то освободили в нем. Его губы изогнулись в самой греховной улыбке.
– За нашими поцелуями, – шепнул он, – за теми поцелуями, которыми мы уже обменивались, будут другие поцелуи. Хотя мне никогда не надоест целовать тебя в губы, пробовать тебя на вкус, трогать языком твой язык, твое восхитительное тело можно изучать и исследовать еще долго.
Каждая клеточка ее тела откликнулась на его слова, как будто Кадар на самом деле ласкал ее губами и руками.
– Продолжай! – молила Констанс.
– Твои груди. Я хочу целовать твои груди. Не через рубаху, как раньше… Хочу водить губами по коже, пробовать языком твои соски, пробовать тебя на вкус, дразнить тебя. Скажи, Констанс, что ты сейчас чувствуешь?
– Покалывание. Жар. Я горю…
– Где? – спросил Кадар.
Она прижалась к нему, потерлась нывшими сосками о его грудь.
