В трубке слышались длинные гудки.
— Наверное, вышла из кабинета, — решил про себя Павел. — Перезвоню чуть попозже.
Он надел пиджак и направился к двери. Но его остановил настойчивый телефонный звонок. Он вернулся обратно к столу и снял трубку.
— Лавров, слушаю.
В трубке неожиданно зазвучал незнакомый мужской голос:
— Слушай, Павел! Умные люди говорят, что плохой мир лучше хорошей войны. Я знаю, что у тебя в камере сидит Кактус. Я знаю, что он поплыл и дал тебе показания. Поэтому предлагаю тебе сделку. Давай с тобой договоримся по-доброму, я отдам тебе ещё одного человека, Гришина, а ты в свою очередь пообещаешь дальше не копать это дело. Сам подумай, зачем тебе это? Убийство раскрыто, все остаются при своих интересах. Если хочешь, могу переговорить, и тебе за это повесят четвёртую звезду на погоны, а ещё могу подогнать тебе немного денег на жизнь. Насколько я знаю, ты собираешься жениться, и лишние деньги явно тебе не помешают. Ну и как? Договорились?
Сначала Лавров растерялся от подобной откровенности. Но уже через секунду он взял себя в руки, так как понял, что ему звонит Жан.
— Нет, Жан. Я из той категории людей, которые не продаются. Не теряй на меня время. Я советую тебе добровольно прийти в милицию и написать явку с повинной. Это лучший для тебя выход.
— А ты мне не советуй. Ты лучше подумай о себе, о Надежде, о матери. Ведь все мы смертны, независимо от возраста.
— Ты что, мне угрожаешь?
— Нет. Просто советую тебе подумать о бренности жизни. Жизнь такая штука, не знаешь, где найдёшь и где потеряешь.
На том конце повесили трубку. Услышав гудки отбоя, Лавров тоже положил трубку. Он был растерян от этой неприкрытой наглости. Надо же, этот человек только что хотел его купить и грозил убийством его семьи и девушки.
— Откуда это он всё знает обо мне? Кто ему мог об этом рассказать? Откуда он знает, что Кактус поплыл и дал мне показания по убийству? Ведь об этом знали только три человека: он, Харитонов и Новиков.
Страшное подозрение вновь возникло у него в голове. Неожиданно для него, дверь кабинета открылась и в кабинет, улыбаясь, вошёл Новиков.
— Ну, как дела, Лавров? Чем ты занят? Дай мне, пожалуйста, протокол допроса Кактуса. Ты что так на меня смотришь? Слушай, Лавров. Тебе не кажется, что Кактус мог просто оговорить себя и не иметь никакого отношения к этому убийству? Ты же знаешь, кто его родители. Мать работает судьёй в Верховном суде республики, а отец занимает большую должность в управлении юстиции. Зачем тебе лишние головные боли? Ты знаешь, я чего боюсь, что он тебя просто хочет подставить этим признанием. У него наверняка есть стопроцентное алиби на этот день. Вот он его и выложит в суде и снова обвинит тебя в рукоприкладстве. Тогда для тебя всё будет кончено. Сядешь на скамью подсудимых вместо него.
