Он открыл «кормушку», через которую подаётся пища, и посмотрел на Лаврова.
— А, это ты, Лавров? Что тебе нужно?
— Дай мне, пожалуйста, бумагу и ручку. Хочу написать жалобу прокурору республики.
Створка закрылась, и до ушей Павла донеслись удаляющиеся шаги контролёра.
«Пошёл советоваться с руководством, — подумал про себя Павел. — Ладно, ещё молчат и не говорят, что я служил в милиции, так как на основании действующего закона содержать бывших работников правоохранительных органов и обычных арестованных в общих камерах не разрешается».
Прошло минут пятнадцать, створка открылась.
— Вот, возьми. Пиши. Сегодня вечером передадим её дежурному сотруднику прокуратуры.
Павел взял лист бумаги, ручку и, сев за стол, начал писать.
* * *
Лавров шёл по улице, чувствуя на себе пристальный взгляд оперативника, который приклеился к нему от самых ворот изолятора временного содержания. Вчера вечером его привели к начальнику криминальной милиции Новикову.
— А ты оказался проблемным человеком, Лавров, — сказал Новиков, когда Павел присел на стул.
Павел промолчал на эту реплику. Ему не хотелось не только спорить с ним, но даже разговаривать.
— Лавров, давай поговорим начистоту. Неужели ты не понимаешь, что ты рано или поздно проколешься? Не может же тебе всё время везти, когда-нибудь это везение закончится, что тогда?
— Извините, но я не понимаю, о чём Вы говорите. Что Вы от меня хотите?
— Лавров, послушай мой добрый и бесплатный совет. Уезжай из города. Неужели ты не понимаешь, что ты лишний в этом городе. Может, ты действительно герой, афганец, но это здесь не самое главное. Ты мешаешь спокойно жить многим людям, в том числе и мне.
— И чем я Вам мешаю, Владимир Иванович? У Вас своя жизнь, у меня своя. Мы, по-моему, пока нигде не пересекались, чтобы я Вам мог в чем-то помешать.
Новиков пристально посмотрел на него.
— Я тебе ещё раз говорю, уезжай. Так будет лучше для тебя, а иначе я тебя посажу.
Лавров невольно усмехнулся и задумался. Он не знал, стоит ли ему озвучивать то, что он знал об этом человеке или нет. Прикинув про себя, что сейчас это не главное, он промолчал.
Новиков по-своему оценил молчание Лаврова. Он посчитал, что сказанное им заставило Лаврова задуматься.
— Ну, ты сам подумай, Лавров. У тебя в городе больше никого нет. Ты один, как перст. Что тебя здесь держит?
— Что меня здесь держит, спрашиваете Вы? Я скажу честно, память и месть, — коротко ответил Павел и посмотрел на Новикова.
Тот не ожидал подобного ответа от Лаврова. Он на какой-то миг растерялся, а затем его лицо исказила кривая улыбка.
