— Ты знаешь, Павел, я слышал об этом как-то вскользь, и теперь просто хотел услышать какие-то подробности этого дела.
— А ты поинтересуйся у оперативников, они тебе всё расскажут, только изъяви желание загрузиться этим делом.
Он снова замолчал и закрыл глаза. В какой-то момент он понял, что медленно погружается в сон, он попытался открыть глаза, однако это ему не удалось, он заснул. Перед глазами снова поплыл до боли знакомый пейзаж, выжженные солнцем горы Афганистана, лента дороги, терявшаяся где-то там, вдали, за горизонтом. Он на броне боевой машины десанта, а рядом с ним его друг Радимов Виктор, великолепный парень из Челябинска. Машина Павла возглавляет воинскую колонну. В небе постоянно барражируют вертолёты прикрытия. Ничего не предвещало столкновения с моджахедами. Перед его машиной встал столб из огня и пыли. Бойцы словно горох скатились с брони и залегли за камни. Похоже Радимов немного замешкался, и пуля афганского снайпера намертво пришила его к броне машины. Павел уже собрался выскочить из-за укрытия и броситься ему на помощь, но точно выпущенная моджахедом граната ударила в борт, около которого лежало тело Радимова. Тело Виктора взлетело вместе с машиной и растворилось в чёрном дыму. Не обращая внимания на свист пуль, Лаврову удалось добраться до боевой машины. Но тела Радимова он не увидел. Взорвавшаяся граната разнесла его тело на части.
Отчаяние и злость захлестнули Лаврова. Он не помнит, как вскочил с земли и бросился с криком вперёд, вслед за ним устремились и другие десантники. Эти пятьдесят метров, отделявших его от моджахедов, он пролетел на одном дыхании. Затем всё смешалось в рукопашной схватке. Он словно во сне видел перед собой искажённые от страха лица моджахедов, которые бежали перед ним, оглядываясь на преследовавших их десантников. Он стрелял и стрелял в их спины, до тех пор, пока не закончились патроны в его автомате. Когда он почувствовал, что у него нет патронов, он достал из ножен свой нож и стал резать их.
Он очнулся от того, что впереди уже не было врага. Лицо и руки его были все в крови. Он устало присел на камень и обвёл поле боя своими глазами. Вокруг него лежали трупы врагов и погибших десантников. Что произошло тогда с ним, он до сих пор не мог себе этого объяснить.
Услышав лязг открываемой двери, Лавров открыл глаза и посмотрел на вошедшего старшину милиции.
— Лавров, на выход, — приказал старшина и вышел из камеры.
Павел поднялся с койки и молча последовал за ним.
