Никакой крови. Я всё ещё чувствовал себя дерьмово, мне было больно, и не было никакой мотивации делать что-либо, кроме как лежать в кровати и читать, играть в видеоигры или смотреть кино. Что угодно, чтобы избежать мыслей в своей голове.
Когда я поднялся наверх, в моей комнате была мама, заканчивая менять моё постельное бельё.
Она подняла взгляд, и один уголок её губ опустился.
— Это было быстро. Джен уже ушла?
Я подозревал, что моя мама звонила маме Джен. Теперь я знал это наверняка.
— Мам, мы расстались. Лучше бы ты ей не звонила.
Она закончила разглаживать покрывало и села на кровать. Выражение её лица сказало мне, что предстоит лекция.
— Тогда кому я могу позвонить, Брайан? Думаю, тебе пойдёт на пользу повидаться с друзьями. Как насчёт тех мальчиков, с которыми ты и… и Джейк раньше проводили время?
Боже, она едва ли могла произнести имя Джейка.
— Я не хочу видеть Кэмерона и Гордо. Не хочу видеть никого.
— Нет другой девушки, с которой ты встречался до…?
— Нет.
Она вздохнула.
— Что ж. Надеюсь, доктор Бергер скоро разрешит тебе вернуться в школу. Я знаю, ты не в восторге от возвращения, и я тоже не рада. Я хотела бы навсегда оставить тебя дома. Но полиция обещала, что они обеспечат дополнительную защиту, пока стрелков не поймают. И я уверена, что твой папа прав — тебе пойдёт на пользу воссоединение с друзьями, возвращение к норме.
Я чуть не сказал: «Да, ведь последний раз, когда я тусовался с друзьями в школе, всё прошло очень хорошо». Но я сдержался. Выражение её лица было таким искренним, будто она хотела в это верить, будто хотела доверять словам копов, словам отца. Она хотела притвориться, что всё будет в порядке. Может быть, она должна была притворяться.
Я сел на край кровати и вздохнул. Опустил взгляд на свои босые ноги. Через мгновение она подвинулась ближе и провела руками по моей спине. Она пыталась меня успокоить, и я позволил ей это. Было приятно. Безопасно. Мне было семнадцать, и я проводил всё своё время в своей комнате, а теперь мама гладила меня как маленького ребёнка. Хороший способ быть боссом.
— Фу! Тебе нужна ванна. Хочешь, я наберу тебе воду? Или ты предпочтёшь душ?
— Может быть, завтра, — сказал я.
Она недовольно цокнула языком.
— Дай мне хотя бы приоткрыть окна. Здесь воняет, — она встала и подошла к окну. Я прикусил язык, намеренный ничего не говорить. Я не мог настолько быть ребёнком.
Она подняла жалюзи, и этот звук заставил меня поморщиться. Серый день казался слишком ярким. Я видел наш маленький двор и старую площадку, которой мы с Лизой не пользовались уже годами. Наш маленький участок окружал почти двухметровый забор. В одном углу росло дерево.
