Ты вернешься вечером домой, а жена растрепанная, гладит твои семейники в горошек и тихонько напевает «Bessamemucho». Глазки скромно вниз, щеки чуть розоватые, в уголках губ – загадочная полуулыбка. Она, конечно, чмокнет тебя, скажет, что колбаса на сковородке, дети умыты, за свет заплачено, рубашки постираны… Но ты точно поймешь, что он здесь был. И ничего не сможешь с этим сделать.
Нельзя такого допустить, друзья! Я понимаю, что от нас не требуют многого. Просто, мол, чтоб мы были рядом.
Не верьте! Не расслабляйтесь, я вас прошу! Давайте стараться лучше! Нужно дать женщинам то, чего они хотят. Нужно добывать. Быть опорой. Проводить время с дочками и особенно с сыновьями. И нужно их любить. Регулярно.
Не то Гонзалес обязательно появится, попомните мое слово! А он, как известно, времени зря не теряет.
Мало кто знает, что после школы я покрасил волосы в зеленый цвет. Да, это было инфантильное решение. Так мы пытались выразить протест против системы. Договорились, что, как только вырвемся из лап среднего образования, втроем покрасимся: один в футбольный мяч, второй в теннисный, третий в баскетбольный. Но нашли только краску «малахит».
Я решился первым, и моя шевелюра пробрела нежный зеленый оттенок, словно волосы слегка заплесневели. Друзья оценили результат и от участия в акции отказались. Трудно их винить.
Прошло много лет. Мои одноклассники сейчас договариваются отметить двадцатилетие окончания школы. Все выросли, созрели, достигли. Но кто-то с годами умнеет, а кто-то просто становится старше.
Несмотря на серьезную работу, которая предполагает строгий дресс-код, в моем гардеробе присутствуют такие экстравагантные элементы, как шляпа и мятные штаны. Скажу честно, это не совсем моя заслуга. На самом деле я не модник. Дай мне волю, я бы ходил в самом простом и доступном. За моей внешностью следит иногда моя жена. А она была на курсах стилистов.
Так вот, черный костюм уместен в двух случаях: в Венской опере и на похоронах. То же самое касается черной обуви и черной одежды вообще.
То, что подбирает мне моя супруга, – все эти яркие, необычные вещи, я в итоге ношу с большим удовольствием. Потому что это делает жизнь чуть веселее.
Особенно радует людей шляпа. Они улыбаются, смеются, останавливаются, спрашивают, все ли со мной в порядке, как самочувствие. Когда это происходит, я понимаю, что день прожит не зря.
Да, в силу профессии я не могу сделать себе оранжевый ирокез, но почему не порадовать народ чем-то хотя бы малость отличным от черного и серого? Это два цвета, которые преобладают в одежде белорусов девять месяцев в году. Приблизительно совпадая с цветом наших лиц.
