Со временем появились крупные святилища: Зевса — в Додоне, в Олимпии и Немее; Аполлона — в Дельфах (Пифо — iroed>), на Делосе, в Дидимах и в Кларосе; Геры — в Аргосе, на Самосе, а также около Кротона и Посейдонии; Артемиды — в Эфесе; Посейдона — на Истмийском перешейке возле Коринфа. Свидетельства в пользу прямого преемства между этими греческими святилищами и капищами микенской эпохи представляются спорными или сомнительными (в любом случае, если где-то такое преемство действительно существовало, само божество обычно подвергалось значительному переосмыслению). Однако в VIII веке до н. э. эти важнейшие культовые очаги ознаменовали решительный этап в греческой религии, повлияв на развитие гражданской жизни в целом и невероятно разросшись в течение последующих двухсот лет. Некоторые из этих религиозных центров прославились своими оракулами: огромное влияние снискали оракульные святилища в Додоне и особенно в Дельфах>4.
Четыре святилища превратились к тому же в средоточие больших празднеств — Олимпийских, Пифийских, Истмий-ских и Немейских игр. Возможно, эти многолюдные собрания восходили еще к гомеровским погребальным играм в честь погибших героев, хотя такое мнение об их происхождении и вызывает споры. Достигнув стадии зрелости, эти игры удостоились красноречивой похвалы Платона, отмечавшего, что «на таких празднествах с помощью богов» все участники могут «исправить недостатки воспитания»>43. Между тем их роль в объединении, или сплочении, греческого мира была достаточно противоречивой. С одной стороны, их панэллинский характер отчасти противостоял разобщенности отдельных полисов. С другой же стороны, соревнование, составлявшее суть этих регулярно проводившихся игр, воплощало высший образец того неутомимого соперничества, которое и удерживало эти государства порознь. И тот же самый дух состязательности (άγων) порождал обильный поток произведений искусства, которые посвящали различные города и отдельные дарители со всего греческого мира богам в различных храмах — особенно Зевсу в Олимпии и Гере на Самосе. Начиная с VIII века до н. э. среди этих посвятительных предметов появляются огромные бронзовые котлы двух видов, вдохновленные сирийскими изделиями, — пышные и монументализированные подобья домашней утвари, отделанные украшениями, явно предвосхищавшими будущую скульптуру>44.
Наряду с почитанием олимпийских богов существовало множество прочих, более «народных» культов, зачастую носивших местный или территориальный характер и подчеркивавших особенности каждого полиса. Такие культы были посвящены героям (ρωες), вышедшим из местной среды, знаменитым умершим обоего пола — историческим или легендарным, — и чаще всего сосредоточены вокруг их действительных или мнимых захоронений
