Совершенно бестактное сточки зрения дипломатической этики поведение Риббентропа не вызывало никаких эмоций у японского посла. Он продолжал улыбаться и кланяться, обещая проконсультироваться со своим правительством, которое «всей душой на стороне Германии и ее правого дела по установлению в мире нового порядка».
Поэтому немцы решили дождаться Мацуока и обсудить с ним вопросы открытия «второго фронта» против всех нынешних и потенциальных противников «нового порядка в Европе и мире».
* * *
В отличие от приема, оказанного ему в Москве, где Мацуока сразу же повезли к Сталину, в Берлине ему пришлось до встречи с Гитлером выслушать длинную, сбивчивую и занудную речь Риббентропа в Имперском министерстве иностранных дел. Основное достоинство японцев — умение слушать, не перебивая, давая частыми и быстрыми поклонами понять говорящему, насколько им нравится услышанное. Что они при этом действительно думают, понять по их кукольным лицам с застывшими улыбками совершенно невозможно.
Это раздражало Риббентропа, а потому его речь получилась путанной, временами переходящей в чисто митинговую агитацию.
Начал имперский министр с того, что напомнил Мацуока и присутствующему на беседе послу Осима о крахе Англии.
— Германия, — сказал он, — находится в последней стадии своей борьбы против Англии… сейчас Германия вполне готова помериться с Англией силами, где угодно. Фюрер имеет в своем распоряжении вооруженные силы, мощнейшие из всех когда-либо существовавших. Риббентроп с гордостью заявил, что Германия уже имеет двадцать четыре танковых дивизии.
Мацуока почтительно поклонился. Из источников собственной разведки он знал, что СССР только в западных округах уже развернул сорок танковых дивизий. Поэтому он позволил себе осведомиться: каковы нынешние отношения Германии и России?
Но это только конфиденциально, предупредил Риббентроп и сообщил, что «нынешние отношения с Россией являются корректными, хотя и не очень дружественными. После визита Молотова, когда русским предложили присоединиться к пакту «Трех держав», Россия поставила неприемлемые условия. Они означали принесение в жертву Финляндии, предоставление Сталину базы в Дарданеллах и тому подобное. Фюрер не дал своего согласия…»
Мацуока поинтересовался, не опасается ли Германия, что в подобной ситуации Сталин, сговорившись с англичанами, нанесет удар по Германии, воспользовавшись какими-нибудь удобными обстоятельствами, скажем, уходом крупных сил немецкой армии на Балканский полуостров?
