Мужчины за столом темнели лицом от гнева.
— А дети где? — тихо спросила Лисса, замирая в ожидании жуткого ответа.
— До семи лет мы их воспитываем. Как можем. Я матерям не разрешаю их у себя держать, отдельно нянчить, чтобы сердцем не прикипели. Сердце, оно же не железное. В яслях все по очереди дежурим. Нет у нас теперь своих детей, есть только общие. Знаю, что неправильно это, да как иначе матери свое дитя добровольно выродкам отдавать. И ведь никто от них еще живым не вернулся, да и мертвым тоже. А сколько наших после этого рук на себя наложило? Каждый год считай из петли по одной достаем. — Жарка все говорила и говорила, тихонечко раскачиваясь из стороны в сторону. Видно было, как тяжело ей жить, держа всю эту боль в себе, когда не кому поплакаться, не у кого защиты искать. Вокруг все такие же бедолаги. — Дура, я старая, самой хоть в петлю лезь. — Она замерла, обвела сидящих за столом пронзительным взглядом, глубоко вздохнула, словно решаясь на что-то, и, наконец, спросила: — Вы ведь сюда не как все попали? Вас не змеюки прислали?
— Нет, — спокойно ответил Ларри, уже догадываясь о каких змеюках идет речь, — мы сами пришли в вашу долину.
— Тут, такое дело, — Жарка облизнула пересохшие от волнения губы, — уходить вам надо, и побыстрее. Со дня на день эти кровопийцы пожалуют, Нарочку, девочку мою, забрать. Увидят вас — быть беде. Перебьют. Ее, может, и оставят, — она ткнула пальцем в Лиссу, которая весь разговор тихой мышкой сидела за столом. Лиссе здесь все категорически не нравилось: деревня, люди, воздух, все вызывало приступы тошноты и головокружения. Но и бросить этих людей, и требовать немедленно, увести отряд из деревни, она не могла. Поэтому и сидела сейчас, тихонько морщась, чтобы никто не заметил, как ей плохо. А то ведь сразу Дока натравят. А ему и так работы хватает.
— Так что милые, нечего у нас тут задерживаться, на рассвете и уходите, только об одном прошу, — Жарка неожиданно рухнула на колени, а на ее глазах заблестели слезы. Мужчины вскочили, — заклинаю всеми вашими матерями, что вас вырастили, заберите отсюда мою внучку, мою Нарочку. Пусть она лучше с вами будет, чем в лапы к змеюкам попадет. Оттуда еще никто не возвращался.
— Ну, тихо, тихо, — бросился к ней Старк, поднимая с пола, — не волнуйтесь, и не с такими тварями сталкивались, — успокаивал он Жарку, усаживая ее обратно на скамью и пододвигая бокал с морсом. — А тут какие-то змеюки, да нам раз плюнуть от них отбиться. Вон, бокалы, у вас какие замечательные, — попытался переключить он внимание женщины.
