Гиббс продолжал вжимать ствол в висок Карла, ноздри сержанта раздувались, точно у загнанной лошади. Затем он сделал шаг назад, продолжая целиться в Карла.
– Ты прав, – сказал он. – Такие дела делаются по-другому. – Вложив револьвер в кобуру, он вытащил из ножен на бедре финку. Повернулся к девушке. Обнаженная, она по-прежнему лежала ничком на кровати, ноги сползли на пол. Зажав пучок волос девушки в кулак, сержант рывком поставил ее на колени. – Следующий раз, когда я прикажу тебе пристрелить гука… – Отрывистым движением сержант провел ножом по горлу жертвы, врезаясь в хрящи и ткани, брызнувшая фонтаном кровь попала на ботинки Карла. – Следующий раз будешь меня слушаться, твою мать!
Девушка задергалась в предсмертных судорогах, когда кровь стала наполнять легкие. Ее глаза закатились, и Гиббс бросил обмякшее тело на пол.
– А теперь сожгите хижину. – Перешагнув через безжизненное тело девушки, Гиббс вплотную приблизил лицо к лицу Карла. – Это приказ.
Гиббс покинул хижину, но Карл словно прирос к месту.
– Пошли, старина. – Вирджил потянул Карла за собой на улицу. – Это не твоя битва за Аламо. Нам нельзя жидко обосраться. Помнишь?
Карл вытер глаза рукавом рубашки. Вирджил с зажигалкой в руках направился к навесу.
Деревня к северу от них уже вовсю полыхала; толпа жителей, теперь уже беженцев, брела, точно колонна осужденных на смертную казнь, по пыльной дороге, которая должна была вывести их из зоны свободного огня. Вытащив из кармана зажигалку, Карл поднес ее к сухим пальмовым листьям и слоновьей траве навеса. За считаные секунды огонь охватил крышу из пальмовых листьев, к небу поднялся толстый столб дыма.
Карл торопливо попятился, когда жадные языки пламени начали лизать стены хижины, захватывая два бездыханных тела на полу. И вот тогда-то Карл и увидел такое, отчего у него вмиг похолодело сердце. Ладонь девушки вдруг раскрылась, она пошевелила пальцами, маня к себе Карла. Пальцы девушки затрепетали, словно она пыталась дотянуться до него. Затем пальцы вновь сжались в кулак, мертвое тело накрыло полыхающей крышей.
