– Но он умирает. – Я метнул очередную макаронину в сторону дверцы холодильника, и она прилипла.
– Что подтверждает мою точку зрения. Не твою, – произнесла Лайла с видом опытного участника дебатов. – Он подталкивает тебя к написанию этой статейки…
– Биографии.
– Без разницы. И в университете появится письменный доклад, где он будет представлен как жертва.
– Он хочет сделать предсмертное заявление. – Я переложил спагетти в дуршлаг, чтобы промыть.
– Не поняла. Что он хочет сделать?
– Предсмертное заявление… Он так это называет. Это заявление, содержащее чистую правду, потому что человек не хочет умирать с ложью на устах.
– А умирать с таким грузом, как убийство, за плечами? Ты разве не видишь в этом своеобразную иронию?
– Это разные вещи, – ответил я.
Хотя прямо сейчас я не мог объяснить, почему это разные вещи. Мне было не пробиться сквозь ее логику. Каждый поворот кончался заблокированной дорогой, поэтому в знак признания своего поражения я принес на кофейный столик спагетти и разложил их по тарелкам. Захватив сковородку с соусом маринара, Лайла присоединилась ко мне. Она начала выкладывать соус, но внезапно остановилась, ухмыльнувшись, как Гринч – похититель Рождества.
– Ой, у меня идея, – сказала она.
– Я даже боюсь спросить какая.
– Его осудило жюри присяжных, да?
– Угу.
– А значит, был судебный процесс.
– Полагаю, что так.
– Ты можешь изучить материалы его дела на процессе и тогда будешь точно знать, что там произошло. У тебя будут свидетельские показания, а не только его версия.
– Его дело? А разве такое возможно?
– Моя тетя – помощник юриста в юридической фирме в Сент-Клауде. Она должна знать.
Лайла вытащила из кармана сотовый телефон и, прокрутив список контактов, нашла номер своей тети. Я протянул Джереми бумажное полотенце вместо салфетки, чтобы он мог начинать есть, после чего прислушался к окончанию разговора Лайлы с ее тетей.
– Итак, дело принадлежит клиенту, а не адвокату, да?.. И как мне это выяснить?.. А они что, до сих пор это хранят?.. Можешь скинуть мне это на электронную почту?.. Отлично. Спасибо большое. Ладно, мне нужно бежать. Непременно. Пока-пока. – Лайла выключила телефон и повернулась ко мне. – Все очень просто. У бывшего адвоката Айверсона должно быть его дело.
– Но ведь прошло тридцать лет, – удивился я.
– Здесь дело об убийстве. Тетя сказала, дело должно до сих пор храниться у них.
Я взял копию газетных статей и стал пролистывать, пока не нашел фамилию адвоката.
