– Возможно, этот маневр был настоящим, и нам повезло вовремя раскрыть их замыслы, – принялся рассуждать вслух Рен. – Но рискнем ли мы переместить войска поближе к перевалам? Часть отрядов уже находится вне Оринфа, в Оленьих горах, а также на равнинах за столицей.
Рен сделал умный ход – добился позволения Дарро отвести часть легиона Беспощадных за пределы Оринфа, на случай если Эраван высадится значительно севернее и ударит оттуда. У Эдиона не хватило бы выдержки объясняться с таким придурком, как Дарро.
– Я не хочу чрезмерного распыления Беспощадных, – сказал Эдион, вглядываясь в пламя.
Как же оно отличалось от магического огня Аэлины! По сравнению с ее магией – лишь иллюзия огня.
– И не будем забывать: войск у нас по-прежнему недостаточно.
Невзирая на дерзкие, отчаянные маневры Аэлины, численность ее союзников заметно уступала совокупной мощи сил Мората. И добытое золото не могло купить им новых. На континенте почти не осталось тех, кого можно было щедрыми посулами вовлечь в борьбу с Эраваном.
– Когда Аэлина отправлялась в Элдрис, она не показалась мне слишком отягощенной заботами, – пробормотал Рен.
Эдион вдруг увидел залитый кровью песок… Железный ящик, куда Маэва затолкала настоящую Аэлину, а потом уплыла в края, известные одной лишь богине Мэле, прихватив бессмертного истязателя из своей свиты.
Собственное вранье колом стояло у Эдиона в горле, но он заставил себя сказать, намеренно растягивая слова:
– У Аэлины есть замыслы, о которых она нам рассказывает, только когда сочтет, что подошло время.
Рен молчал. И хотя королева, вернувшаяся в Террасен, была поддельной, Эдион добавил:
– Все ее действия направлены на благо Террасена.
Эдиону вспомнилось, какие жуткие слова он говорил Аэлине в день ее сражения с илками. «Где наши союзники?» – запальчиво, со злостью спрашивал он тогда. Он до сих пор старался простить себя за сказанное. За все резкие слова в ее адрес. И единственным шансом исправить положение было сделать то, о чем просила Аэлина, – спасти их королевство.
Рен мельком взглянул на парные мечи, брошенные им на старинный стол за креслом.
– И все же она предпочла исчезнуть.
Эдион понял: речь шла не о «поездке» в Элдрис, а о событиях одиннадцатилетней давности.
– За те годы мы все успели наделать ошибок.
Боги свидетели, у Эдиона таких ошибок было предостаточно. Жизни не хватит, чтобы их исправить и искупить вину.
Рен напрягся, словно прошлое вгрызлось ему в спину.
– А я ведь ей не рассказал, – почти шепотом произнес Эдион – сокол на балке мог и не услышать его слов. – Про ту курильню дурмана в Рафтхоле.
