Только когда напиток закончился, и Белла увидела силуэт Эдварда, выпрыгивающего с чем-то на руках из окна, она догадалась, что произошло.
— Эдвард… — позвала она потрясенным шепотом, и через несколько секунд он вернулся с пустыми руками.
— Я здесь, — он немедленно обнял любимую, прижимая ее к себе, и зашептал: — Ты никого не убила, слышишь? — говорил он. — Они были все равно что мертвы. Раненые в смертельной агонии. Ты не убила их, а спасла от жестоких мучений.
Эдвард не стал уточнять, что перед тем, как вложить в руки Беллы жертву, Эдвард каждому из них сломал шею. Исходя из этого, вина за убийство лежала полностью на нем, а не на его Белле. Он защитил ее душу, и впредь тоже не позволит любимой убивать. Он уже давно был убийцей, еще несколько человек не имеют никакого значения для его души. Но вот душу Беллы он сбережет, даже если ему придется постоянно убивать ради этого невинных людей. Если уж он не смог предотвратить их перелет в это ужасное место, напоминающее ад, то он сделает все возможное, чтобы уберечь любимую от превращения в чудовище.
— Это были люди? — мрачно промолвила новорожденная, ощущая весь ужас от того, что убила человека.
— Мертвые, — повторил Эдвард. — Просто кровь еще не остыла.
— Это то, про что ты говорил мне? Что ты придумал способ, при котором мне не придется убивать?
— Да, — прошептал вампир и отстранился, чтобы заглянуть девушке в глаза. — И ты не будешь убивать, клянусь. Здесь всегда полно смертельно раненых.
И прежде, чем Белла смогла что-то возразить, он добавил:
— К тому же, через два дня мы планируем наступление. Если все получится, то тебе вообще больше не придется пробовать кровь людей.
Белла смотрела на решительно сдвинутые брови вампира и видела, что он говорит ей правду. Она вспоминала их битву и свою решительную готовность стать вампиром, чтобы защитить любимого. Она хотела вернуться домой. Ради Эдварда и ради их будущего она пошла на этот шаг, поэтому сейчас она довольно быстро пришла к принятию ситуации такой, какова она есть. Образы чудовищ с зеленой кровью, безжалостно убивающих ради забавы, стреляющих в ее возлюбленного — все это успешно помогло Белле справиться с зарождающимся чувством вины.
Девушка подняла руку и нежно провела пальчиками по гладкой щеке Эдварда, ощущая, что его кожа кажется ей теперь бархатной и теплой.
— Ты настроен не дать мне убивать, да? — тихо уточнила она.
— Любой ценой, — поклялся Эдвард, и Белла вздохнула… а потом улыбнулась, зная, что если нужно будет защищать любимого, она вступит в бой, несмотря на его сопротивление. Эдвард может уберечь ее от убийства людей, и если это настолько важно для него, она не против. Но он не сможет воспрепятствовать ее желанию участвовать в битве наравне с другими. Она не будет отсиживаться в стороне, если может быть полезной. И она не чувствовала никаких угрызений совести по поводу убиения Хищников, потому что они казались ей исчадиями ада. Ее душа не может быть проклята, если она убьет парочку чудовищ, тем более, если этим она спасет жизни нескольких человек.
