Это был я, подающий надежды ребенок. В 4 года выучился читать. И не только мойдодыров-айболитов, прочел и папин Устав РККА, Рабоче-Крестьянской Красной Армии - от корки до корки. Что понял, не спрашивайте; но жутко нравилось за словами, закорючками на бумаге, что-то такое представлять.
"... Дома сестры растолковали мальчику, что отца "посадили в тюрьму". Но и это для него были пустые слова. Единственное, в чем он был уверен: это что с отцом, большим, сильным, умным человеком, который никогда его не бил, покупал игрушки и велосипед, подкидывал его к потолку, рассказывал сказки и истории про войну... с ЕГО отцом ничего плохого случиться не может. И когда через месяц разрешили свидание, и мальчик с подоконника, куда его поставили, увидел отца - исхудавшего, бледного, заросшего щетиной, бессильно растерянного, увидел за вертикальной решеткой из толстых прутьев, за какой недавно до этого видел в зоопарке зверей, - мир его представлений рухнул, и он заплакал навзрыд..."
В числе всех обвинений ему предъявили обвинение... в развале Красной Армии. Той самой РККА. Это ему, кадровому военному, четверть века под ружьем, чапаевцу.
- Я снервничал, - рассказывал отец потом. - Схватил со стола графин, запустил в следователя. Не попал, тот успел присесть за стол. Выстрелил оттуда в меня, тоже не попал...
(Я так думаю: не попасть графином в человека, ныряющего под стол, можно. Но не попасть из пистолета через стол, на расстоянии метра, невозможно. Наверно, стрелял в сторону или вверх. Попался человек, можно сказать, с сердцем, не осиротил.
... У этих следователей НКВД тоже жизнь была собачья. Вот спустили сверху план: выявить в Полтаве столько-то "врагов народа" - и давай. Выявишь меньше, попадешь в тот же список.)
Не осиротил - но оформил, как положено(!) "десятку". Если бы Ежова не списали "в расход" в 39-м, не начался откат с пересмотром дел, - в сущности, было почти то же самое. Для многих так и было. Но наша семья числилась "семьей врага народа" всего два года.
Выпустили отца весной 40-го. За год и 2 месяцы до войны.
Философское отступление в духе "Пятого измерения".
Что мы знаем о жизни?
- Плохо, что отца арестовали по ложному обвинению, два года ни за что держали в тюрьме?
- Да уж чего хорошего!..
А теперь смотрите: выйдя из тюрьмы, он ушел в запас, работал на гражданке, директором мельницы. Когда началась война, вернулся в строй - но в другую часть, в 7-ю армию Западного фронта. Досталось изрядно: ранение, контузия, инвалидность - но остался жив. Прожил, если считать от весны 38-го, еще 23 года. Умер в возрасте 71 год.
