Но вояж свой по вверенным ему подразделениям Алекс начал с миссии руоссийских врачей.
– С чем пожаловали, господин капитан? Рана беспокоит?
– С вашего позволения, уже господин полковник. И рана меня почти не беспокоит, у меня беспокойство совсем иного рода.
Не дожидаясь разрешения, офицер пристроился на стуле напротив доктора.
– А здесь я за тем, чтобы вас ограбить.
Некоторое время он наблюдал за тем, как на лице Мирлованова менялись эмоции, а затем поспешил успокоить доктора:
– Нет, нет, ваш кошелек мне не нужен. И касса общества тоже. Формируется санитарный обоз, и мне крайне срочно нужен лекарь, который мог бы его возглавить. Если кто-то из ваших врачей согласится… Добровольно конечно же.
– Согласится, – пробурчал доктор, – кто-нибудь, конечно же, согласится. Только толку от них… Ай, ладно, вспомню молодость, сам пойду! Здесь, в миссии, найдется кому меня заменить.
Доктор резко, будто подброшенный мощной пружиной, поднялся с кресла, привычным движением одернул халат.
– Старший лекарь лейб-гвардии кирасирского полка в отставке Мирлованов в вашем распоряжении, господин полковник. Имею опыт Южноморской и Палкарской кампаний.
Алекс был готов к возражениям, долгим уговорам, скандалу, в конце концов, а тут все решилось настолько просто и быстро, что на решение доктора он отреагировал с запозданием. Поднявшись со стула, он протянул Мирлованову руку.
– Добро вновь пожаловать на службу, господин старший лекарь. Вот только не успел предупредить вас, что обоз вам придется формировать самому. На данный момент его практически не существует.
Доктор решительно ответил на рукопожатие.
– Раз надо, значит, сформируем. Пару фельдшеров и пяток санитаров возьму здесь, в миссии, кого-нибудь среди четников и наших добровольцев найдем, остальных будем на месте учить.
– В таком случае отправляйтесь в комитет «Свободной Себрии» к подполковнику Мартошу, с ним решите все организационные вопросы. Со своей стороны обещаю вам полное содействие во всех вопросах.
Разрешив дела в миссии самым благополучным образом, Алекс отправился в теперь уже бывшую свою роту. Во-первых, не терпелось увидеть товарищей, узнать подробности последнего боя, посмотреть и оценить, как со своими обязанностями справляется Смирко. Во-вторых, надо было забрать оставшиеся в расположении роты личные вещи, отсутствие которых существенно осложняло быт раненого офицера.
Полтора часа подрессоренная пролетка укачивала Алекса. Под конец пути он даже задремал, но вскоре был разбужен радостным воплем.
