– Хм, может, и так. Давай проясним все до конца.
– То есть пойдем завтра вечером на мост?
– Почему бы и нет. Прогуляться при лунном свете, чтобы раскрыть тайну, – звучит, как увлекательное и в то же время романтическое приключение. Но вообще-то я имел в виду нечто другое.
Протянув руку, он осторожно провел кончиками пальцев по моей щеке. Прикосновение было легчайшим, скорее намеком на прикосновение – словно щеку перышком пощекотали, но меня тут же пронзило насквозь, и, не сиди я уже, пришлось бы за что-нибудь ухватиться, чтобы не упасть, – так закружилась голова. Его нога касалась моей, и я ощущала слабый аромат сандалового дерева, исходивший от его свежевыглаженной рубашки. Сидя в экипаже так близко от него, я испытывала пьянящее и в то же время до боли знакомое чувство. Я так истосковалась по его поцелуям, что невольно вздохнула с облегчением, когда он наконец склонился ко мне и обнял. Как только его губы нашли мои, я с готовностью и страстью откликнулась – и меня мгновенно охватило пламенем. Это был настоящий фейерверк! Такие эмоции он вызывал во мне с первых дней нашего знакомства. Между нами словно электрический ток пробегал, да так, что искры во все стороны летели, пока каждый атом моего тела не заряжался от его близости.
Мы целовались почти целую вечность и все не могли остановиться. Руки Себастьяно пустились в странствие, их прикосновение, как и легкое царапанье его бороды, приносило неописуемое блаженство. Я бы не возражала, если бы мы обнимались так всю жизнь, и мне наверняка ни на секунду не стало бы скучно.
Но кучер – о господи, я совсем про него забыла! – внезапно прервал нас отчетливым покашливанием. Мы с Себастьяно, тяжело дыша, отпрянули друг от друга. Он посмотрел на меня очень серьезным взглядом. На этот раз лицо его не оставалось неподвижным, в нем отражались самые противоречивые чувства. Желание и вместе с тем растерянность и недоверие. Сам он пока так и не вспомнил, что когда-то мы были вместе, но тело его вспомнило. В сильном возбуждении я ответила на его взгляд и тут же осознала, что свидание сейчас закончится: экипаж стоял у дворца де Шеврез. Наверху в открытом окне салона маячила фигура в светлых одеждах – Мари, глядя вниз, приветственно махала нам рукой. «Наконец-то ты вернулась, Анна!» – донесся до нас ее приглушенным голос, в котором слышалось нескрываемое облегчение.
– Звучит так, словно она беспокоилась за твою жизнь, – проворчал Себастьяно.
