Через десять минут мы сидели в углу за столиком, изучая глянцевые меню с картинками, в которых предлагалось все, от спагетти до жареной рыбы. Марино сидел лицом к темной входной двери, а мне был виден весь зал. Он курил, как и большинство людей, сидевших вокруг нас, напоминая мне о том, как чертовски тяжело бросать. Трудно было выбрать более подходящий ресторан при сложившихся обстоятельствах. «Филлипс континентал лаундж» был старым местным заведением, куда завсегдатаи, знавшие друг друга чуть ли не всю жизнь, регулярно приходили душевно поесть и попить пивка. Обычными клиентами этого ресторана были добродушные общительные люди, которые вряд ли могли узнать меня, поскольку моя фотография не появлялась регулярно в разделе спортивных новостей.
– Вот как все это выглядит, – сказал Марино, закрывая меню. – Джейсон Стори уверен в том, что Сьюзан была бы жива, если бы работала в другом месте. И, возможно, он прав. Ко всему прочему он еще и неудачник – этакий эгоцентричный кретин, который считает, что кругом все во всем виноваты. На самом деле он, скорее всего, больше виноват в смерти Сьюзан, чем кто-либо другой.
– Намекаете на то, что это он убил ее? Подошла официантка, и мы сделали заказ. Жареного цыпленка с рисом для Марино и сосиску с соусом «чили» по-еврейски для меня, плюс две диет-соды.
– Я не говорю, что Джейсон застрелил свою жену, – тихо сказал Марино. – Но он способствовал тем обстоятельствам, которые повлекли ее убийство. Оплата счетов лежала на Сьюзан, и на нее постоянно давили финансовые проблемы.
– Ничего удивительного, – сказала я. – Ее муж только что потерял работу.
– Лучше бы он потерял вкус к роскошным покупкам. Через пару недель после того, как его уволили, этот тип идет и покупает себе на семьсот долларов лыжного снаряжения и отправляется в Уинтергрин на выходные. До этого он приобрел себе кожаную куртку за двести долларов и велосипед за четыреста. И вот Сьюзан работает в морге как не знаю кто, а потом приходит домой и ее ждут счета, оплатить которые с ее зарплатой просто фантастика.
– Я и понятия не имела, – сказала я. Неожиданно представив Сьюзан, сидевшую за рабочим столом, я почувствовала, как у меня сжалось сердце. Она традиционно изо дня в день проводила час обеденного перерыва у себя в офисе, иногда я заходила к ней поболтать. Я вспомнила ее обыкновенные кукурузные чипсы, наклейки на ее бутылочках с содовой. Мне казалось, она всегда ела и пила только то, что приносила из дома.
