– Минуточку-минуточку, – перебила я.
– Да. Вы знаете, что в этом случае происходит, и вы бы узнали, если бы услышали. Тот тип, что звонил вам в офис, никак не мог быть Джоном Дейтоном. Это был кто-то другой, и у него были свои причины разузнать у вас результаты вскрытия Дженнифер Дейтон. Ему было известно имя. Ему было известно, что звонок мог быть из Колумбии, из Южной Каролины. Но он не знал о проблемах Джона Дейтона со здоровьем, не знал, что его голос должен был звучать несколько механически.
– Трэверс знает, что его бывшую жену убили? – спросила я.
– Я сказал ему, что медицинская экспертиза еще не дала заключения.
– А когда она умерла, он был во Флориде?
– По его утверждениям, да. Я бы хотел знать, где находился ваш приятель Николас Грумэн, когда она умерла.
– Приятелем мне он никогда не был, – заметила я. – С какого бока вы собираетесь к нему подобраться?
– Пока ни с какого. С такими, как Грумэн, ошибаются только один раз. Сколько ему?
– Где-то в районе шестидесяти, – ответила я.
– Он здоровый мужик?
– Я не видела его со времени своей учебы в юридическом колледже. – Я встала, чтобы поправить поленья в камине. – В те времена Грумэна можно было назвать худощавым. А роста, я бы сказала он был среднего.
Марино промолчал.
– Дженнифер Дейтон весила шестьдесят семь килограммов, – напомнила я ему. – Судя по всему, убийца, задушив ее, перенес тело в машину.
– Хорошо. Возможно, у Грумэна была подмога. Хотите набросок сценария? Например, такой. Грумэн представлял Ронни Уоддела, который был далеко не хрупок. А, может быть, нам следует говорить «есть» вместо «был»? Отпечаток Уоддела найден в доме Дженнифер Дейтон. Грумэн вполне мог навестить ее и не один.
Я смотрела на огонь.
– Кстати, дома у Дженнифер Дейтон я так и не нашел ничего, откуда могло бы взяться то перышко, о котором вы говорили, – добавил он. – Вы ведь просили меня поискать.
И тут засигналил его маленький приемник. Сорвав его с ремня, он прищурился и посмотрел на экранчик.
– Проклятье, – воскликнул он, направляясь на кухню к телефону.
– В чем де... Что? – донесся до меня его голос. – О Боже. Ты уверен? – Последовала короткая пауза. Когда он вновь заговорил, в его голосе чувствовалось напряжение: – Не волнуйся. Я стою в четырех метрах от нее.
* * *
На перекрестке Уэст-Кэри и Уиндзор-Уэй Марино проскочил на красный свет. На приборной панели белого «форда-лтд» мигали многочисленные огоньки. Я представляла Сьюзан, сидевшую, поджав ноги, в кресле, кутавшуюся в махровый халат, чтобы согреться от озноба, причиной которого был не холод. Я вспомнила изменчивое выражение ее лица, ее глаза, что-то таившие от меня.
