Суббота, 26.
Маркиз был представлен Императрице в ее кабинете, а нас она в этот день принять не захотела. После обеда Пюнсегюр, Комбс и я были в Воспитательном Доме. Царствующий там порядок, выкармливание детей и проч. доставили мне большое удовольствие. Думаю осмотреть это учреждение подробно.
Воскресенье, 27.
Маркиз дал мне прошифровать депешу, последнюю от имени г. Дюрана; она датирована 28 числом.
Вечером я гулял в городском саду; он недурен. Единственная аллея, по которой гуляют, не широка; налево от нее — пруд, к которому спускаются по лестнице. Нижняя часть сада устроена на английский манер, что делает ее разнообразной и красивой. Все время прогулки было у меня занято разговором с шевалье де-Порталис; он ожидал, что граф де-Вержен[11] напишет об нем маркизу. Я узнал, наконец, зачем он сюда приехал. Сначала он служил подпоручиком в Турэнском полку и вышел оттуда, надеясь получить роту в одном из колониальных полков, что ему было обещано. Между тем имущественные дела заставили его отправиться на Мартинику или в Сан-Доминго, а по возвращении оттуда в 1774 г. он уже опоздал получить назначение, да кстати еще влюбился в жену Ивана Чернышева, за которой и последовал в Россию. Прожив здесь пять недель и не имея рекомендательного письма к Дюрану, он был у последнего только один раз и остался недоволен холодным приемом. Он желал бы сойтись поближе с маркизом и быть представленным Императрице. Сомневаюсь, чтобы ему это скоро удалось.
Среда, 30.
Маркиз дал мне прошифровать депешу. Это была первая наша депеша, хотя и носила № 2, потому что Жюинье еще раньше писал министру письмо, уведомлявшее о нашем прибытии в Москву. Переписывал это письмо Мальво, причем возник вопрос, должен ли маркиз, в своих письмах к министру, титуловать последнего Monseigneur'ом, как это делал Дюран? На это я стал представлять маркизу, что его положение значительно рознится от положения Дюрана, что вообще министров не принято так титуловать, и что де-Верак не давал этого титула даже герцогу д'Эгильону, предшественнику де-Вержена. Но маркиз сказал, что существует правило, по которому только одни полномочные послы имеют право не давать министру такого титула. Я не стал спорить, но боюсь, что над маркизом будут смеяться, как в канцелярии, так и повсюду, где про это узнают.
Четверг, 31.
Ночью Дюран уезжает и потому я спешу отправить с ним письма к отцу, к матери, к брату, которому посылаю шифр, к сестрам и ко многим знакомым.
