— Тамга Великого султана, да будет он здоров бесчисленное число лет, — Верховный судья держал в руках пергаментную тамгу — знак султанской власти, требовавший от любого щаморца, независимо от его ранга и статуса, оказать помощь его предъявителю (пергаментная тамга — знак низшего ранга, в отличие от серебряной и золотой тамги). — Говори!
Стоявший на коленях человек не сразу начал говорить. На осунувшемся лице, покрытом грязными разводами пота, выделялись глубоко сидящие глаза, которые были жадно устремлены в одну точку — на серебряный кубок с вином, стоявший на невысоком столике возле Верховного судьи.
— Теперь это твой кубок, — проследи за жадным взглядом, усмехнувшийся кади Рейби протянул ему кубок.
Тот снова поклонился и сразу же опустошил содержимое кубка, который мгновенно исчез в глубинах его зипуна.
— По велению моего господина, — наконец, заговорил он. — Я следовал в земли гномов, примечая все необычное…, — он говорил быстро, иногда глотая окончания слов. — Я узнал, что подгорный народ ведет тайную торговлю с ольстерским королевством… Кузницы одного из кланов, расположенного вдали от больших городов, работают день и ночи, выковывая оружие — доспехи, мечи, щиты, наконечники копий и стрел. Я смог раздобыть лишь это…, — лазутчик осторожно положил перед собой на расстеленную кошму небольшой черный кусочек металла — наконечник стрелы.
И вновь, уже в который раз за сегодняшние сутки, знаменитая каменная маска на лице командующего Атакующей орды, дала трещину. Верхняя губа Сульдэ, словно у бешенного пса, медленно поднималась вверх, а из его рта начало раздаваться тихое и злобное шипение.
— Выродок тьмы! — Сульде с силой ударил по столику, отправляя его в полет. — Поганый коротышка! За нашей спиной снюхался с этим сопляком! — с пути мечущегося как загнанный зверь шаморца в испуге отпрянул лазутчик. — Я знал! Знал! Знал…, что эта скотина… Кровольд обманывает Великого…
Королевство Ольстер Около трехсот лиг к югу от Гордума Приграничная с Шаморским султанатом провинция Керум Где-то около суток пути до Кордовы.
Несмотря на почти скрывшееся за горизонтом зимнее солнце, лежавший на ветвях деревьев и почве тонким слоем снег делал сумрачный овраг чуть светлее. На его самом дне, чтобы не было заметно с торгового тракта был разведен небольшой костер, вокруг которого тесно прижавшись друг к другу корчилось около десятка оборванцев. Еще почти столько же от усиливающегося к ночи мороза пряталось в утлых шалашах — нескольких кривых загогулин, плотно накрытых широкими еловыми лапами.
