– Ты расскажешь Акиму Тамирову, – проговорила она.
– Да что ты! То есть я хочу сказать – ни за что, никому…
– Понимаешь, его полк стоял где-то на отдыхе, – сказала Элоиза. Передышка между боями, что ли, так в письме было, мне его друг написал. Уолт с одним парнем упаковывали японскую плитку. Их полковник хотел ее отослать домой. А может, распаковывали, вынимали из ящика, чтобы перепаковать, – точно не знаю. Словом, в ней было полно бензина и всякого хламу – она и взорвалась прямо у них в руках. Тому, второму, только глаз выбило. – Элоиза вдруг заплакала и крепко обхватила пальцами пустой стакан, чтобы он не опрокинулся ей на грудь.
Скользнув с дивана, Мэри Джейн на четвереньках подползла к Элоизе и стала гладить ее по голове:
– Не плачь, Эл, не надо, не плачь!
– Разве я плачу? – сказала Элоиза.
– Да, да, понимаю. Не надо. Теперь уж не стоит, не надо.
Стукнула парадная дверь.
– Рамона явилась, – протянула Элоиза в нос. – Сделай милость, пойди на кухню и скажи этой самой, как ее, чтобы она накормила ее пораньше. Ладно?
– Ладно, ладно, только ты не плачь! Обещаешь?
– Обещаю. Ну, иди же! А мне неохота сейчас идти в эту чертову кухню.
Мэри Джейн встала, пошатнулась, выпрямилась и вышла из комнаты. Вернулась она минуты через две, впереди бежала Рамона. Бежала она, стуча пятками, стараясь как можно громче шлепать расстегнутыми ботинками.
– Ни за что не дает снять ботинки! – сказала Мэри Джейн.
Элоиза, так и не поднявшись с полу, лежала на спине и сморкалась в платок. Не отнимая платка, она сказала Рамоне:
– Ступай скажи Грэйс, пусть снимет с тебя боты. Ты же знаешь, что нельзя в ботинках…
– Она в уборной, – сказала Рамона.
Элоиза скомкала платок и с трудом села.
– Дай ногу! – сказала она. – Нет, ты сядь, слышишь?.. Да не там, тут, тут… Ох, матерь божия!
Мэри Джейн ползала под столом на коленках, ища сигареты.
– Слушай, знаешь, что случилось с Джимми? – сказала она.
– Понятия не имею. Другую ногу! Слышишь, другую ногу! Ну!..
– Попал под машину! – сказала Мэри Джейн. – Какой ужас, правда?
– А я видела Буяна с косточкой, – сказала Рамона.
– Что там с твоим Джимми? – спросила ее Элоиза.
– Его переехала машина, он умер. Я хотела отнять косточку у Буяна, а он не отдавал…
– Дай-ка лоб, – сказала Элоиза. Она дотронулась до лобика Рамоны: – Да у тебя жар. Ступай, скажи Грэйс, чтобы покормила тебя наверху. И сразу – в кровать. Я потом приду. Иди же, иди, пожалуйста. И забери свои ботинки.
Медленно, как на ходулях, Рамона прошагала к дверям.
