— Но… как можно обмануть целый народ? Этого не может быть, чтобы никто ничего не понимал!
— Народ можно обмануть, пойми это! Его мнением можно манипулировать, и это страшно. Нас учили, что неграмотная масса единственно за счёт классового инстинкта найдёт дорогу к справедливости — а что за инстинкт? Ненависть к тем, кто более обеспечен? И — кто непонятен? За что эта озверелая «масса» громила их дома и лаборатории? За что их ссылали в горы и сажали в тюрьмы? Что знали и понимали больше, и возражали боевым командирам, когда те делали не то? Пойми, нет у них того безграничного стремления к свободе и правде, что им приписывали. Одни хотели, верно, а другие только остервенели от нищеты. И у многих укоренилось, что социализм — это когда все работают на износ, выполняют приказы, не думая, и готовы отдать жизнь…
…— Нет, я не оправдываю императорский режим. Он был намного более жестоким…
— Так, что же, их нельзя исправить воспитанием?
— Воспитывают вас — на описании крепостного права, войн и расстрелов. Помнишь, ты… собирался послать письмо?
— Собирался? Где ты была со своими предупреждениями раньше? Я послал неделю назад…
…— А ведь ты всё это знал. С раннего детства. Лагерные воспоминания — часть и твоей памяти…»
(Но чувство: слышит впервые! Как и многие земляне — тогда…
И… Вот, уже — не как текст!)
…— Нашу жизнь кто-то придумывает, — сказал двойник Лартаяу.
— Как это? — растерялся двойник Джантара.
— Вот посмотри! Сейчас будем идти мимо одного здания…
…— Успокойся! Ничего же не случилось! Этого не было…
— Но вы это видели?
— Правда… Как это?
(Образы той порки? Вернее, сперва — драки у фонтана…
И это там — «стянули плавки до колен»; и «непонятно за что задержанному брату» — досталось?..)
— Да мы ещё не то видим!
— А что?
— А как раз: будут двое приезжих мальчиков! И один найдёт кассету — или прочтёт, как кого-то допрашивали… И потом соберёмся — и захотим раскрыть тайну! Такую страшную, как когда-то — происхождение человека здесь! Помнишь, считалось: кто-то один, всемогущий, сотворил всё? Пока монахи не нашли в раскопе книги с планеты-прародины!
— А монахов спасло только, что палач был пьян и не запер камеру! Хотели же казнить, чтобы никому не рассказали…
— А потом идём на завод, и делаем запись… Да! А где сейчас пройдём — ещё место происшествия…
…— Даже не представляешь, что я чувствовал! Пока ждал: что решат, что со мной сделают? Я же дyмaл… доходили слухи: мне тоже отрежут что-то! Вопреки всем законам! Будто им всё позволено… И вот вызвали — и сказали: формально ответственности eщё не подлежишь — но и безнаказанным остаться не можешь! В общем: отдаём в такую семью, на таких правах — и это тайна, а расскажешь — ответственность уже официально! Хотя — что я сделал? Вступился за своё достоинство? Но пока бьют, оскорбляют — это нормально, а стоит ответить… Вот так и живу теперь…
