А другого сотника зовут Агура, вон он впереди с красным султаном на шлеме, самый известный щеголь и франт во всей столице, говорят, он так хорошо владеет мечом, потому, что боится поцарапать панцирь.
Вечером, Есигуй достал несколько листов, оказавшихся картой и стал водить по ней палочкой, словно указкой.
— Смотри! Крепость полностью блокирует проход через перевал, а другой дороги, по которой можно было быстро перебросить тяжелое вооружение, нет.
Но более подробных сведений о крепости было крайне мало. Все что мог рассказать мой товарищ, касалось истории форта, которую Есигуй когда-то видел в дворцовом архиве.
Старинная крепость, располагалась в распадке между двумя отрогами большого горного хребта. Распадок образовывал естественные ворота через перевал, через которые шла торговая дорога. По преданию, первоначальные стены были возведены народом Мохэ. В этом месте их племена оборонялись от воинственных соседей. В период царства Бохай, городок стал важным центром всех северных мохэ, которые не желали признавать власть соседей бохайцев. Во время войн крепость неоднократно разрушалась, но затем отстраивалась вновь. Мохэсские землянки уступили место каменным бохайским домам, крепостные валы были отсыпаны заново, и крепость стала грозным приграничным фортом. Но им не удалось испытать плоды этих усилий. Кидане покорили бохайское царство.
Во времена киданьской империи, начался расцвет поселения. Через него проходил большой торговый путь — соколиная дорога. Но после падения империи дайляосов, поселение постепенно пришло в упадок. Жители покинули обжитые места, а их некогда большие и богатые дома обветшали и разрушились, оставив после себя только фундаменты с просторными подвалами, да груды строительного камня. Сейчас основным населением поселка были переселенцы из северных провинций Цзинь, бежавшие от нашествия монгольских войск в более спокойные восточные земли, да несколько семей охотников гиляков, которые возвращались в эти места зимой, а летом откочевывали на север.
Костер уже практически прогорел, когда мы закончили разговор. Оставалось немного темного времени на сон, который был нужен перед завтрашним переходом. Я думал о словах Есигуя, и не мог не согласиться с его выводами.
В тот год напряжение в отношениях с соседними государствами стали напряженными. Киданьские князья практически полностью признали себя вассалами монголов. Несмотря на всю многовековую вражду, которую Кидане испытывали к племенам мэнгэ, они все же предпочли служить хоть врагам, но все же, таким же степнякам, как и они сами. Но это было бы наименьшим злом, если бы не то, что и остатки китайского государства — Южная Сун, тоже не начали поддерживать монголов, надеясь с помощью северян одолеть восточных узурпаторов. Теперь, если все эти силы могли в любой момент объединиться против восточной империи. Но все это было слишком далеко от нас, и я больше всего думал о том, что ждет нас по прибытии в крепость.
