— Но как же… После него ведь остались документы?! Результаты исследований, дневники… В конце-то концов!
— Я не понимаю, о чем ты говоришь!
— Врешь! Он врет, Яков… Этот маленький урод врет! Врет! Пусть он скажет, как умер его отец?!
— Так, я отказываюсь и дальше принимать в этом участие… Немедленно откройте дверь!
Парня трясло и колотило. Обычно спокойная Анна едва сдерживала ярость.
— Пусть он скажет, как умер его отец!
— Сердечный приступ! У него был сердечный приступ! — заорал Мат, задыхаясь.
— Ингалятор, где твой чертов ингалятор?! — вскинулся Яков.
Я понимала, что происходит что-то важное… Что-то глобальное, предопределяющее судьбу, но ничего, кроме злости, не испытывала. Какая разница, что будет потом, если оно для меня не наступит?!
— Уйдите… Выйдите все, — шепнула едва-едва, но Яков услышал. Так повелось… Он слышал меня всегда. Даже мою болезнь он заподозрил первым… Возможно, если бы Яков не настоял на моем обследовании, я бы уже не жила. Мы вовремя приняли меры, тем самым продлив мне жизнь. Или продлив агонию…
— Маленькая… Что случилось?
— Мне просто нужно немного времени… Только и всего… Ты мне обо всем расскажешь. Потом… Когда мне станет получше. А сейчас… Я не могу, Яков… Я не могу…
— Выйдите, пожалуйста, — распорядился Яков, обнимая меня за плечи.
Я спрятала лицо у него на груди. Присутствие мужа меня успокаивало.
— Что теперь будет? — тихо спросила я, игнорируя болезненную пульсацию в голове.
— Не знаю, маленькая… Думаю, что ничего хорошего.
— Я теряю себя, Яков… Отрицать это совершенно бессмысленно, потому что… потому что это так. Я чувствую, как меняется мое сознание… Врачи говорили, что это произойдет незаметно, но это не так. Я злюсь… Так страшно злюсь… Ты себе даже не представляешь. Во мне пробуждается все самое худшее… Выходит, это было во мне всегда?
— Нет-нет! Маленькая… Ты же… ты самый светлый человек, которого я знал, самый добрый. Смешная… сострадающая, сильная! Ты такая сильная, Нана. Я восхищаюсь тобой… Всегда восхищаюсь.
— Мне бы хотелось тебя поддержать в борьбе…
— Борьбе?
— Да… Грядет великая битва. Да ты и сам понимаешь это… Пришло время перемен. Время суда… Мне бы хотелось быть рядом в этот момент. Быть твоей опорой…
— Ты будешь!
— Ты не станешь злиться, если я попрошу?
— О чем?
— Сначала скажи, что ты не станешь злиться… — я настаивала на своем, и потихоньку сползала на подушку. У меня не было сил даже сидеть.
— Не позволяй болезни меня уничтожить… Если ты увидишь, что меня больше нет… Если ты осознаешь, что мое место занял кто-то другой… Позволь мне уйти.
