Через пару дней за ним последовали еще несколько. Главная проблема в том, что именно
эти люди должны были поставить большую часть товара, - король подошел к брату ближе. -
Но мою тревогу вызывает другое... Эти поставщики из этого проклятого баронства! А тот
самый первый отказавшийся поставщик зерна вообще живет в Вилькове. Фален, это очень
напоминает заговор! Ты должен сегодня же отправиться туда и во всем разобраться! -
король буквально вцепился глазами в своего брата. - Я не знаю, что тебя там ждет, брат...
Прошу снова.. не для себя, для Ольстера.
Граф, не говоря ни слова, встал, на колено и склонил голову.
- Ваше Величество, это честь для меня! Я счастлив, что наконец-то, смогу помочь вам в
настоящем деле.
... Спускаясь по широкой лестнице замка и улыбаясь во всем зубы, Фален, действительно
был совершенно счастлив. Почти десять лет ему понадобилось играть (но как он сам
отмечает, талантливо играть) противную для себя роль знатного повесы, который желает
лишь развлекаться. И наконец, он сможет сбросить с себя эту у чертову маску!
От избытка переполнявших его восторженных чувств, он с диким выкриком буквально
слетел с лестницы, на смерть пугая по выскакивавших слуг и стражу. Потом его еще долго
провожали взглядами и любопытным шепотом обитателя замка, гадавшие, что такого мог
сказать король своему праздно шатающему кузену. Последний же в этот самый момент уже
сидел в седле своего любимого жеребца.
- Ваш сиятельство, лейтенант Лафает де Камп. Мы ждем вашего приказа, - перед графом
на вытяжку стол лейтенант королевской гвардии (для своего брата король не пожалел
одного из самых опытных своих солдат). - Отряд полностью экипирован и готов выступать.
За ним, действительно, стояло около двадцати гвардейцев в неприметных серых плащах, держа в поводу оседланных лошадей.
- Тогда, не будем терять ни минуты, - граф тронул поводья. - Мне надо лишь сменить эти
тряпки на что-то более практичное, - он с усмешкой коснулся своих белоснежных кружев. -
И сразу в путь!
... Сама дорога через королевство и въезд в баронство практически не отложилось в его
голове. Все эти долгие и тянущиеся дни в пути практически непрерывно шел мерзкий
холодный дождь, который в полный голос заявлял, что осень вступила в свои права. Дорога
и так не блиставшая своим видом, вообще, превратилась в непролазное болото, высасывая
из людей и лошадей последние остатки сил и тепла. Словом, граф смог прийти в себя лишь
