так можно заговорить и даже... о ужас... коснуться полукровки! С самого детства в каждого
гнома вдалбливалось как непреклонная истина, что кровь гномов нельзя смешивать с
кровью других существ, так как гномья кровь священна. И Создатель подгорного народа
обязательно жестоко покарает того, кто нарушит этот его священный завет. Поэтому с
незапамятных времен гномы, посмевшие нарушить этот правило, изгонялись из клана. В
некоторых же кланах за это преступление могли и бросить в бездонные расщелины в
глубинах подземелий.
- Ты, что один тут?! - тот отрицательно замотал головой и начал тянуть Тимура куда-то в
сторону. - Туда, говоришь, идти надо... Ну, хорошо, пошли. А вы, чего встали как
истуканы?
Свернув с улицы, они несколько минут пробирались вслед за мальчиком по каким-то
узким ходам между высокими домами. Было заметно, что эти своеобразные трущобы
облюбовало себе всякое городское отребье. Повсюду валялась какая-то гниль с рынка, пропыленные и пропахшие навозом коровьи шкуры, обломки сучьев.
Наконец, мальчик остановился перед какой-то горкой мусора и как-то съежившись
нырнул внутрь ее. Тимур осторожно приподнял край шкуры.
- Во тебе и на, - пробормотал он, обнаруживая внутри в куче тонких веток и каких-то
перьев свернувшихся калачиком двух существ - худого гнома с землисто серым лицом и
прижавшегося к нему мальчишки. - Черт..., - он повернулся к свои и задумчиво произнес. -
Опять давайте носилки делайте. До повозок донесем, а там решим, что делать будем.
Он снял с пояса фляжку с травяным отваром, который матушка Шаша положила в дорогу, и приподняв голову лежавшего гнома, осторожно влил ему несколько капель. "Не знаю, что
это за зелье, - удивился Тимур, видя, как лицо у гнома медленно возвращает свой
нормальный цвет лица. - Но, похоже, убойная штука. Надо обязательно будет заценить...".
- Давай-ка, мы тебя, братишка, вытащим отсюда, - он поднял его и положил на носилки. -
Что же ты забыл тут, интересно?!
Идя рядом парень внимательно рассматривал превратившеюся в лохмотья одежду гнома.
Судя по добротной ткани и просматривавшемуся покрою, когда-то это была довольно
приличная одежка, которую не грех было носить и мастеру. Однако, Тимура гораздо
сильнее заинтересовало другое - на этих замызганных лохмотьях не было и намека на
рунную вышивку - знак принадлежности к клану.
