Толкну кучу инструментов и на заработанное накуплю припасов на год вперед".
Пока они вышагивали по рынку, Мирчо просветил своего компаньона по поводу всей
этой средневековой экономики...
- Тут, вообще, почти ни у кого нет монет. В соседних баронствах ситуация не лучше...
Медяки есть на руках. Со всего рынка можно наскрести пару сотен, а может и две, но не
больше, - Мирчо был в своей стихии. - Серебра здесь самые крохи! Думаю, с менялой
можно попробовать поговорить. Ну уж о золоте, даже не думайте! Словом, если просто
стоять и торговать вашим железом, мы и четверти не сможем продать.
План, разработанный с такой тщательностью, разрушался на глазах. Чтобы клан встал на
ноги, надо было заложить мощный продовольственный фундамент. Последний в свою
очередь зависел от того, смогут ли они продать свои изделия и на вырученное закупить
продовольствие.
- Стоп! - споткнулся Тимур, внезапно вспоминая много раз слышанные истории матери о
безумных бартерных схемах ее зрелости, когда меняли мыло на яблоки, обувь на лампочки, кирпичи на стиральные машинки и т. д. - А зачем на их продавать? Мирчо, кто здесь самый
крупный торговец пшеницей? (рассудив, что пшеница это второе золото, Тимур решил
иметь дело, в первую очередь, с хлеботорговцем), - тот несколько секунд молчал, сбитый с
толку таким поворотом. - Давай, веди нас к нему... Думаю, мы сможем провернуть наше
дело.
Уже выходя с рынка, Тимур на пару мгновений задержался у кузнечной лавки и дико
поразился ее скудному ассортименту и заоблачным ценам. У скучавшего за прилавком
чумазого детины было всего лишь несколько крошечных ножичков и один с подпалинами
топор из сыродутного железа. При этом за один из ножей он просил целых три медяка -
эквивалент стоимости целого мешка пшеницы.
Парень отходил от кузнеца с какой-то глупой улыбкой на губах. До него, наконец-то, дошло, насколько ценный груз для этого городка они несли в своих рюкзаках. "Это же
безумные деньжищи! - он автоматически переставлял ноги, держась позади носилок. -
Мирчо говорил, что с железом здесь очень большая проблема". Весь поток металлических
брусков и уже готовых изделий с гномьих гор, по словам торговца, шел целиком в
центральные королевства. В окраинных же баронствах оставались лишь крохи и
приходилось довольствоваться изделиями местных мастеров. А те, в свою очередь, имели
