Я со страхом ждала, что она будет делать. Сначала Сьюзи смутилась, а потом протянула стакан деду: «Нет, дедушка, я приготовила этот сок для тебя. Думаю, тебе нужно подкрепиться». Я ликовала! Она все же сделала это! Она может быть человеком!
Слушая Ли, мы тоже ликовали. Несколько женщин подошли, чтобы поздравить ее, но она их остановила.
– Послушайте, я не обманываюсь! Я знаю, что это еще только начало. Я семь лет делала из дочери принцессу, и на то, чтобы превратить ее обратно в человека, потребуется еще семь лет. Но теперь я не собираюсь останавливаться.
Ли мечтательно посмотрела вдаль.
– Знаете, на моем подоконнике стоял небольшой цветок. Я никогда не понимала, почему он настолько несимметричный. И только потом поняла: одна сторона цветка вообще не получала света. Я стала поворачивать его. И постепенно цветок стал симметричным и пушистым.
Именно так я теперь думаю о детях. Они похожи на тот небольшой цветок. Если поворачивать их к солнцу, они вырастут гармоничными людьми.
– А если недостаточно будет повернуть цветок, – задумчиво сказал доктор Гинотт, – то нужно повернуть солнце.
3. Плакса. Почему я не могу повернуть солнце для него?
С того нашего собрания я вышла с чувством зависти. На улице женщины разбились на небольшие группы. Они болтали, обсуждали, над чем-то смеялись. Я сознательно отстала от всех. Мне не хотелось ни с кем разговаривать.
«Почему я не могу точно так же помочь Энди? – думала я. – Почему я не могу избавить его от привычки хныкать, жаловаться и постоянно пребывать в состоянии жалости к себе? Почему я не могу повернуть для него солнце?»
Обычно я не думала об Энди – разве что во время экзаменов. Теперь же я полностью сосредоточилась на нем. Как веселый, общительный ребенок превратился в занудливого плаксу?
Я проанализировала все причины. В первом классе он много болел. Может быть, ему оказалось труднее, чем я думала, нагонять одноклассников? Все эти ангины, отиты, антибиотики и жаропонижающие… Он никогда не успевал провести в классе достаточно времени, чтобы с кем-то подружиться. Может быть, это повлияло на его характер?
А могла ли я что-то сделать в такой ситуации? Может быть, в том году я его слишком избаловала? Но как я могла вести себя иначе, если он был одинок, и ему нужно было общество, если ему было плохо, и он нуждался в утешении? Неужели я должна была оттолкнуть его?
Свой вклад в его проблемы внес и мой муж. Он был слишком критичен. Нет, я его не обвиняла. Мужчина не в состоянии день за днем спокойно выслушивать хныканье и жалобы собственного сына. (Кто взял мой ботинок? Я есть хочу… Игрушка опять сломалась… Я не могу это сделать… Сегодня не моя очередь… Он больше… Вы никогда меня не любили!)
