— Лопата есть? У меня нет. Как копать то будем? — спросил Борис.
— Да хоть руками, но так я её не оставлю, — сказал я, глядя в его глаза.
— Понимаю. Давай у тех глянем, — Борис убежал обратно к широкой металлической двери в склоне холма.
Я сел у трупа Инны, и закрыл её глаза. Внутри всё изменилось. Почему? Я её не знал, да и не знаю. Я попытался вытереть грязь с её щёк, после вчерашних слёз. Ещё вчера это была девчонка, что переживала, выживала и рыдала от несправедливости мира. Да что уж там, пол часа назад она планировала, как проведёт утро, была занята исследованием этого комплекса, что стал для неё последним, что она видела. Она даже не видела света этого дня. В её куртке были ровные дырки от пуль. Кофта под ней пропиталась кровью. Борис вернулся с лопатами. Двумя короткими, но всё же лопатами. Мы стали копать яму. Молча. Я одновременно был рад его видеть и не очень. В голову лезли воспоминания о произошедшем, но это был единственный человек, с которым бы я поделился всем, что пережил. Закончив копать, мы аккуратно положили туда Инну. Я взглянул на неё и начал закапывать. В это время Борис ушёл куда-то в сторону леса. Когда я закончил, то он вернулся с готовым могильным крестом, сделанным из палок и перевязанных бинтом. Воткнул со стороны головы и встал рядом со мной. Я медленно подошёл к кресту и повесил на него её ожерелье и кепку, что она нашла в том магазине. Она знала обо мне больше, чем многие, но совсем недолго. И, возможно, я о ней тоже.
— Мне жаль… — начал Борис.
— В этом нет твоей вины. Забудь. Это часть моей истории, моей жизни. Ты лишь сделал так, что под этим деревом лежит одно тело, — я взглянул на Бориса.
— Случайности не случайности. Я рад тебя видеть.
— Моя голова в прицеле этой сучки? — я смотрел прямо в его глаза, но он не отводил взгляда.
— Лена лежит в месте, менее красивом. И даже не под землёй, — он достал из-за спины пару ромашек и положил на могилу.
— Пошли отсюда, по дороге поговорим, — сказал я, и закинув рюкзак Инны на плечо пошёл прочь, а Борис за мной. Столь яркий солнечный день стал для меня мрачным.
Я забыл про голод, усталость, про всё на свете. В голове был тот момент, когда началась стрельба. Сотни раз его прокручивал, обдумывая, что можно было бы изменить. Моментами даже злился на Бориса из-за того, что он не убил их быстрее. Потом ненавидел себя за то, что не стащил её назад, чтобы упасть с лестницы, но, возможно, ей бы сохранило это жизнь. А Инна? Почему она ничего не предприняла, ведь тоже видела Бориса и могла понять, что сейчас произойдёт. Но уже ничего не изменить. Всё произошло так, как и должно было произойти.
