Едва ушёл от них живым. Сил совсем нет. Я убил Кристину. Я не хотел, я просто защищался, я не знаю почему она вообще напала на меня сразу. Она мне нравилась, а теперь что? Что этот мир сделал с людьми! Я знаю хороший утёс тут недалеко. Думаю, это единственный верный выход, а если они меня найдут, то прочтут это и всё поймут. Я не хотел такого конца. Я не хотел убивать, но я хотел жить. Просто хотел жить.»
Я был в шоке. Для людей, живших в то время всё это было неизвестным, и выживать в таких условиях никто не мог. Я перевернул лист и там была следующая записка.
«Записка № 4 Найдена 21.07.2032. На теле убитого отрядом по борьбе с третьим классом.
Я знаю, как защитить от пули, от животных и природы, но как защитить или спасти от того, что разъедает тебя изнутри. Я не могу больше смотреть на страдания дочери и моей любимой Иры. Я пишу это сюда, чтобы не подавать им вида, что боюсь или не знаю, что делать дальше. За нами гоняются отряды правительства, чтобы убить. Мы для них ненужные элементы оставшегося общества. Какое, блять, общество, всё мертво! Мы переходим с места на место, но они всё равно идут по пятам. Я не знаю, что нам делать, но может они и правы? Нам всё равно не жить с такой дозой радиации. Я чувствую, что они уже рядом. Я не хочу умирать. Не такую жизнь себе представлял. А Аня? Ей же всего 10 лет, она жизни ещё не видела, а уже едва дышит, съедаемая радиацией. Завтра, если отряд нас найдёт, то сдамся им. Если убьют, то это всяко лучше, чем помереть даже не похожим на человека, в диких мучениях. Пуля это сделает быстрее.»
Я закрыл папку и целиком положил её к себе в рюкзак. Открыв четвёртый ящик, там лежали похожие документы, но уже от лица военнослужащих.
«Запись № 1. Военнослужащий — Вернов Никита Николаевич. Звание — лейтенант. Возраст — 25 лет. Войска — отряд по спасению первого класса.
Каждое утро мы собираемся, облачаемся в защитные костюмы берём все необходимые приборы и идём на поиски людей. Нам выдали памятки по определению людей к классам, после произошедшего. Правительству надо найти людей, способных продолжить здоровое потомство, не рискуя заболеть от второго или третьего класса людей. Действуем оперативно, ведь каждую секунду, минуту, они хватают дозу радиации, переходя из первого во второй, а там уже и в третий класс, становясь непригодными. Непригодных убиваем. Такой приказ и я всё это понимаю, но вчера один из нас нахватался так много радиации, что его положили в больницу. Но это не самое ужасное, ведь три дня назад Коле пришлось убить своего ребёнка. Малыш не узнал отца за маской, но смотрел с надеждой. Сразу после этого Коля вышиб и себе мозги. Я сначала не понимал всего этого. Просто выполнял приказы, до тех пор, пока не убил десяток детей-сирот, которым мы сказали, что отведём их в игровую комнату, где накрыто покушать. Повели их впереди себя, они шли болтали о том, что сейчас всё станет лучше. Крохи по 5–7 лет. А нам в наушники прозвучал приказ открыть огонь. Я зажмурил глаза и зажал спусковой крючок. Отпустил только после того, как кончились все патроны. Ночью я почти рыдал, не понимая зачем война. Почему всё именно так. Главное теперь самому не сойти с ума.
